Проект «Голоса еврейских местечек. Гомельская область».
פיתוח קשרי התרבות בין העמים של ישראל ובלרוס
Международный центр культуры «Израиль-Беларусь»
Еврейский культурный центр «Мишпоха» (г. Витебск)
При поддержке
Conference on Jewish Material Claims Against Germany, Inc.
Это интервью мы записывали в самом начале 2010-х годов.
До войны в Уваровичах была большая еврейская община,
а к моменту нашей встречи с Родовой Раисой Матвеевной
в городском посёлке проживало всего 2 еврея.
Матвей Константнович Родов - отец Раисы Матвеевны.
«Отца звали Родов Матвей Константинович. Он был 1914 г.р., родом из Березино. А мама из Гомеля – Клара Борисовна. Там жила бабушка с дедом. Деда звали Копул, а бабушку – Роза.
Отец воевал полгода, потом его комиссовали. У него была сильная близорукость.
Родители поженились где-то в 1935 году. Тогда мама приехала в Березино по распределению.
До войны папа работал на стройке прорабом. Мама была бухгалтером.
В эвакуации они были в Башкирии. Мамины родители Броха и Борис Ханкины из Гомеля с ними были в эвакуации.
Семья Родовых. Уваровичи, 1949 г.
Наша семья переехала в Уваровичи в 1949 году. Мне было тогда три года.
До войны в Уваровичах еврейских семей было много. Я даже фамилии восстанавливала. Было примерно 50 на 50 процентов еврейского и русского населения. Всего 6 тысяч человек. Тысячу двести мужчин забрали на фронт.
Из воспоминаний старожилов – цифра на памятнике, количество расстрелянных евреев, не точная. Расстреливали евреев четырежды. Два раза в ноябре, в декабре, последних – в январе.
Первое место расстрела недалеко от последнего дома по дороге на Гусевицу. Уже после окончания войны, останки выкапывали. Кого перезахоранивали в Гомель, кого в братскую могилу на кладбище.
Рассказывал мне дядя одной местной женщины. Он уже умер. Его звали Гриня. Ему в войну 16 лет было. Он приезжал сюда за бочками, а там как раз последний крупный расстрел был. Он уже Уваровичи проехал, но слышал, как стонала земля.
Видел, как бежала девушка с расстрела. Бежала в сторону Григоровки, левее Гусевицы. Немцы догнали и выстрелили в неё. Потом положили на телегу, на бочки. И этого Гриню заставили везти. Она лежала на бочках, кровь текла, а длинная коса тянулась по земле. Гриню заставили привести её к яме и сбросить туда. У него была одна мысль, что его тоже не выпустят. Но его выпустили. Он приехал на Григоровку. Упал и не мог говорить. Родители спрашивали, что случилось, а он не мог рассказать. Лёг на землю и слушал. Родители тоже легли. Земля гудела. Только через две недели он заговорил и рассказал, что там произошло.
Земля, после расстрела, гудела три дня. Яму три дня охраняли полицаи, немцы с собаками.
Старый памятник. Уваровичи.
По рассказам убежали из-под расстрела два человека: отец Лёни Фрейдина и эта девушка. Фрейдин потом чисто случайно попался на лесной дороге и его полицаи расстреляли.
Много здесь погибло польских евреев, беженцев 1939 года. Живицкая Люба вспоминала (она уже умерла), что на месте КБО была убита еврейка с семьей, которая приехала из Польши с пятью детьми. Жили они не здесь – в Пенчине, но пришли за покупками. Там их всех шестерых расстреляли и тут же прикопали. Перезахоранивали ли потом – неизвестно. Там теперь автостанция рядом построена.
На Григоровке была семья. Женщина белоруска приехала сюда беременная и здесь родила. Их местные спрятали. Немцы начали искать. Женщина белоруска, муж, а значит, и ребёнок – еврей. Нашли – расстреляли.
Памятник расстреляным евреям. Уваровичи.
На Бацунях Лилия Емельяченко работала в клубе. Их родственники Емельянченко до войны там жили. Отец – батуньский, местный, а жена Фея – еврейка. Они жили в Пинске. Мужа, преподавателя, сразу призвали на фронт. Она с ребёнком приехала сюда, на родину мужа в Батунь. Один полицай сдал, а другой предупредил, что её будут искать. Ребёнка успели спрятать в другую деревню, а женщину расстреляли прямо у них на огороде и родители мужа в малине прикопали. Немцы, вроде бы хотели её тело подвесить для устрашения. Ночью снегом могилу занесло и могилу немцы не нашли. Так её могила в малине и осталась. Сын её Виктор Емельянчиков выжил. Окончил 7 классов школы в Батуни, потом школу в Уваровичах. Сейчас он в Минске. Кандидат наук. Уже на пенсии.
После войны ещё много евреев было в Уваровичах. Возвращались. Улица Советская, Пионерская были еврейскими. В основном, они были местными.
Мой папа еврей. Его эта тема интересовала. Он вместе с Наумом Ципиным сначала просто обозначили место расстрела кирпичами.
Евреи, которые вернулись после войны, сложились потихонечку и поставили серый маленький памятник. Это было осенью 1949 года, а в 1950 году уже поставили побольше памятник.
|
ENG 
RSS-канал новостей сайта www.shtetle.com
