Проект «Голоса еврейских местечек. Гомельская область».

פיתוח קשרי התרבות בין העמים של ישראל ובלרוס
Международный центр культуры «Израиль-Беларусь»
Еврейский культурный центр «Мишпоха» (г. Витебск)
При поддержке

Conference on Jewish Material Claims Against Germany, Inc.

Поиск по сайту

Леонид СМИЛОВИЦКИЙ. «МЕСТЕЧКО ЛЕНИН В БЕЛОРУССИИ».

Екатерина ПАШУК. «ПАМЯТЬ УКРАДЕННОГО ДЕТСТВА».

«ДЕРЕВЯННЫЕ МАЦЕВЫ В ЛЕНИНЕ: УНИКАЛЬНОЕ МЕСТО БЕЛАРУСИ».

Юрий МЕЛЕШКЕВИЧ. «ВОЗВРАЩЕНИЕ ИСТОРИИ БЕЛОРУССКИХ МЕСТЕЧЕК».

Ленин в «Российской еврейской энциклопедии»

ПАМЯТЬ УКРАДЕННОГО ДЕТСТВА

Книги Бориса Лифшица.

«Война и люди – это бесчеловечно, война и дети – это чудовищно. Помните об этом, земляне!», – сказал Борис Лифшиц, несовершеннолетний узник гетто и концлагерей. Он сказал это в предисловии к своим трём книгам «Украденное детство», «Жизнь после ада» и «Завещаю вам – жить!».

Когда началась война, 14-летний Борис Гинзбург (Лифшиц) и его семья жили в местечке Ленин (сейчас агрогородок Ленин Житковичского района).

…На начало войны в местечке проживало больше 5000 человек разных национальностей: 2000 евреев, 1500 белорусов, 500 поляков, около 1000 русских, украинцев, латышей, литовцев и других. Была хорошо развита инфраструктура: почта, один большой государственный магазин и 40 частных лавок, два фотоателье, несколько гостиниц, две синагоги, костел, православная церковь, больница, аптека, частная еврейская школа и школа для детей всех национальностей…

Люди добровольно уходили на фронт. И в тоже время улицы наполнялись беженцами.

Жители местечка добивались разрешения пересечь бывшую польско-советскую границу и бежать, куда глаза глядят, но был запрет властей.

С первых дней присоединения Западной Беларуси 17 сентября 1939 года началось строительство моста через реку Случь – это была единственная дорога, которая связывала восток с западом – и уже в конце октября того же года пошли по нему военные автомашины и тяжёлые орудия на конной тяге. А с начала войны по мосту шли отступающие войска Красной Армии. Немцы рвались к мосту, они продвинулись вперёд, и начались бои за местечко Ленин, которые велись с переменным успехом. Местечко продолжало держаться до 18 июля… Бои продолжались, военные, готовясь к боевым действиям, распорядились населению юго-западной части местечка оборудовать для себя бомбоубежища.

Эвакуироваться по-прежнему не разрешали, но беженцы стояли у бывшей границы, на что-то надеясь.

В один июльский вечер старшина прошёл по домам и предложил жителям на ночь отправиться в бомбоубежище так, как ожидается сильный бой. Жители всю ночь ждали звуков боя, но только под утро прозвучало два взрыва. Это был не бой, а красноармейцы, отступая, взорвали после себя мосты через озеро и реку.

Разрушение моста через озеро привело к разделению местечка на две части. Одна часть населения понимала, что она остаётся один на один с коварным врагом. Друга часть населения усмотрела в сигнале бедствия начало своей свободы.

Ночью возле церкви на окраине местечка, рядом с разрушенным мостом, был высажен немецкий десант. 18 июля 1941 года Ленин был оккупирован.

Охватив беззащитное местечко с двух сторон, поддерживаемое огнём, немецкие войска, исполненные чувством превосходства, с засученными по локоть рукавами в кителях, расстёгнутых до пояса, с нагрудными фонариками, автоматами наготове врывалось в каждый дом.

Несколько десятков белорусов и поляков из райцентра и окрестных деревень пошли служить в полицию. Бургомистром Ленина сделали немца (фольксдойч) Макса, который до революции работал землемером у помещика Огаркова. Он пришёл с немцами. Его заместителем стал Ольшевский, зять Макса. Начальником полиции назначили местного бандита Бориса по прозвищу Гергелиэс. Своих помощников нацисты одели в чёрную форму с белыми нарукавными повязками с буквой «Р» (polizia). Полицейский участок открыли по Советской улице.

Памятник погибшим комсомольцам
(из фондов школьного музея).

…Но самое страшное, мерзкое и не выносимое было впереди. Своё отношение к еврейскому населению новые власти продемонстрировали немедля. Первыми расстреляли семь евреев-комсомольцев, участников подполья, прятавших скот и колхозное имущество. Среди них были Арон Плит, Шимон Галенсон и Айзик Городецкий.

А уже через три месяца 6 ноября 1941 года казнили мужа Ханы Крейне, Левина и Флата и вышедших из окружения и вернувшихся домой из-под Бреста красноармейцев Юдке Шустера и зятя Бадзеса. Накануне их избили с такой жестокостью во дворе гмины, что крик несчастных был слышен на всю округу.

По доносу Хилькевича расстреляли дочь Эти Городецкой – Хаю, которая вопреки запретам купила у крестьянина воз дров. Женщину вывели за сарай вместе с тремя детьми – двумя близнецами трёх лет и их старшим братом пятнадцати лет. Мать и дочь расстреляли посреди улицы напротив дома печника Пейсаха.

Вскоре немцы приказали собраться всем евреям мужского пола напротив немецкой комендатуры (бывшая гмина). Вышел пожилой немец и объявил: «Вам необходимо выбрать себе управу, которая будет называться «юдернат» во главе с комендантом. Комендант придёт ко мне в 9 часов. В случае невыполнения приказа будет расстреляно от ста до ста пятидесяти евреев». Зная о немецкой пунктуальности, выбранные члены юдерната смирились со своей участью. Комендантом был избран Арон Мильнер, который явился в 9 часов в комендатуру, где Гроссман сообщил ему, что Красная армия вскоре будет разбита, с большевиками будет раз и навсегда покончено. Еврейское население должно выполнять приказы немецкого коменданта, а именно: евреям нельзя ходить по тротуарам; общаться с людьми других национальностей; в течение 24 часов пришить к верхней одежде на правой стороне спины и на левой стороне груди шестиконечные звезды из жёлтого материала; на домах евреев жёлтой краской нарисовать шестиконечные звезды; мужское население в возрасте от 13 до 60 лет, женское – от 15 до 45 лет обязано в трехдневный срок пройти регистрацию и получить немецкий документ (аусвайс); всем евреям, прошедшим регистрацию, надлежит выходить на работу согласно устным и письменным приказам; в течение двух часов собрать и похоронить убитых на еврейском кладбище; за невыполнение приказа будут расстреляны от 50 до 150 евреев.

Здесь было гетто. Начало и конец улицы.

…Приказы поступали каждый день, и новый приказ был страшнее прежнего. В конце июля 1941 года в местечке было создано гетто, куда были согнаны все евреи. Солтас (староста) Кузьма объявил, чтобы все евреи собрались в гмине, а когда они пришли к дому Зарецких, на стул поднялся комендант и объявил, что «по приказу Гитлера все евреи будут жить и работать на великую Германию по правилам гетто». Через Мильнера передавали бесконечные приказы о выплате контрибуции (сбор золота и золотых украшений), отправке на работы, наложении взысканий, учёте узников, поддержании внутреннего порядка в гетто, круговой поруке и прочее. Гетто оградили двумя рядами колючей проволоки.

В октябре 1941 года у евреев отобрали весь скот – не только коней, коров, овец, коз, но даже домашнюю птицу.

В марте 1942 года трудоспособных мужчин из гетто двумя группами по 120 человек переправили в концлагерь Ганцевичи Брестской области.

А 14 августа 1942 года началась первая массовая расправа над евреями гетто, в основном над женщинами и детьми. Ещё в конце июня фашисты выгоняли жителей гетто на окраину местечка Ленин и заставляли копать большую яму, длиной около 100 метров и шириной около 3 метров. Там песок, края ямы осыпались и засыпали эту яму. Через некоторое время захватчики принудили жителей местечка выровнять и углубить её. Утром 14 августа фашисты при помощи местных полицейских собрали жителей гетто и под прицелами автоматов партиями выводили либо вывозили их к месту расправы. Там, возле ямы, их сначала раздевали, а потом расстреливали. Замечая какое-то движение в яме, фашисты открывали огонь. Ужасный плач и крик слышны были долго, ближе к обеду все закончилось. Убитых сразу засыпали землей, но кровь сочилась через песок, стекала в низину… Некоторое время яма «дышала» (наблюдалось незначительное движение насыпи над ямой). Потом нелюди были вынуждены засыпать могилу карболкой. По неофициальным данным из ямы удалось спастись одной девочке Фрейде Рабинович (Фриде Рубинофф), примерно 10 лет.

При расстреле мать закрыла девочку собой и утащила её в яму. Будучи смертельно раненной, улучив подходящий момент, помогла выбраться ей из ямы, наказала одеть любую одежду из вороха и бежать в лес.

Из фондов школьного музея.

Фашисты любили фотографировать кровавые расправы своих рук.

Среди них нашёлся фотограф-любитель и в этом страшном месте. Плёнку он отдал проявлять в фотоателье. Фейга Лабезник (Фаина Шульман) смогла спрятать негатив, он после войны оказался у мужественной женщины в Канаде, потом этот ценный фотодокумент попал в Израиль, оттуда его переслал неутомимому краеведу В.В. Боярину израильский инженер, уроженец местечка Ленин М.А. Зайчик. Этот снимок и теперь хранится в местном музее. На переднем плане отчётливо видно убитого человека. Это Э.Б. Цукрович. Местные жители вспоминают, что он был мастером по пошиву головных уборов.

Когда в тот же день известие о трагедии дошло до Ганцевичей, оставшиеся в живых евреи из местечка Ленин решили бежать. Они стали инициаторами побега, в котором приняли участие около 450 узников. Многие погибли (Борис Лифщиц увековечил память этих людей на Ленинском еврейском кладбище). А уцелевшие, присоединились к партизанам. У Бориса Гинзбурга (Лифшица) мать и сестра погибли в местечке Ленин, отец погиб при побеге из Ганцевичского гетто, наказав сыну сберечь в памяти всё увиденное, чтобы потом рассказать о зверствах фашистов.

После удачного побега, многодневных скитаний по лесам (не раз он был на волоске от смерти) Борис вышел к партизанам, и его приняли в партизанский отряд им. Калинина бригады им. Молотова Пинского соединения. Там Борис воевал до соединения с Красной Армией в апреле 1944 года и добровольно вступил в неё. Спустя долгие послевоенные годы Борис Лифшиц написал в 2008 году книгу «Жизнь после ада».

В 1978 году на месте массой расправы над евреями установили мемориальную стену.