ПАМЯТЬ О ВРАЧЕ-ПОДВИЖНИКЕ ДОЛЖНА ЖИТЬ

Из путевых заметок «"Мишпоха" зажигает свечи»

Назавтра нас встречал Мозырь. Город удивительной красоты. Раскинувшийся на холмах, он напоминает рельефом альпийские города. Не случайно этот район называют «белорусской Швейцарией». Если бы не Чернобыль, думаю, от туристов не было бы отбоя. Но страшная трагедия как дамоклов меч висит над этим краем. Хотя местные жители настолько свыклись со своим положением, что стараются не обращать на него внимания.

Мы ехали по белорусской горной дороге в мозырьский благотворительный центр «Хэсэд Эммануил», в клубе которого должна была состояться очередная встреча.

Помещение на первом этаже многоэтажного дома. Особенно не разгуляешься, если учесть, что все еврейские организации города нашли здесь для себя место, но, как говорится, чем богаты, тем и рады.

На встречу собрались люди разных поколений: и те, кто помнит довоенный Мозырь, и те, кто родился в начале девяностых, уже после развала Советского Союза.

Был третий день праздника. На журнальном столике стояла Ханукия. И самые почтенные участники встречи, и самый молодой любитель литературы, тринадцатилетний Максим, зажгли свечи.

Слушали нас, как мне показалось, с интересом. Руководитель Хэсэда Бэлла Яковлевна – энергичная женщина, до этого работавшая педагогом на Севере, сказала:

– У многих представление, что литературные встречи для избранных людей, это скучно для широкой аудитории. Сегодня вы показали, что это не так. Полтора часа пролетели незаметно. Мы готовы слушать вас и дальше.

Дальше, по традиции, читали стихи местные любители поэзии. У Сони Голод нет специального образования, да и несколько классов обычной школы она заканчивала ещё до войны. Стихи стала писать в очень приличном возрасте. Важно, что у человека есть стремление к творчеству. И в этом тоже заслуга благотворительных организаций. При них работают клубы, кружки. Люди перестают остро воспринимать гнетущее одиночество. Потом, специально для нас, Георгий Герштейн спел песню «Мое местечко». От волнения восьмидесятилетний уроженец Ельска несколько раз забывал слова. Но с помощью зала всё же спел песню. Георгий Иосифович – участник ансамбля, который называется, как и наш журнал, «Мишпоха».

Интересные и, может быть, самые продуктивные минуты общения – сразу после выступления, когда подходят люди и начинают рассказывать о себе, предлагать темы для публикаций или спрашивать, о чем ты и вовсе никогда не слышал. Причем, зачастую, говорят все сразу. И насколько я понимаю, людям не так уж необходим твой ответ, гораздо важнее высказаться самим.

Когда я услышал о враче Эммануиле Кенигсберге, в честь которого назван «Хэсэд Эммануил» в Мозыре, я растерялся, не поняв, о ком идёт речь. Вероятно, сработал стереотип: Эммануил Кант из Кенигсберга. С какими только еврейскими фамилиями не сталкивался: Париж, Лондон, Берлин, а вот теперь и столица Восточной Пруссии – Кенигсберг. Я переспросил, о ком идёт речь. Мне стали обстоятельно рассказывать, и даже сообщили, что в Израиле живёт дочь Инна, которая опубликовала об отце несколько статей, а в Минске сын – врач-профессор Яков Эммануилович Кенигсберг.

В конце двадцатых годов выпускник Киевского медицинского института, бывший матрос Балфлота Эммануил Кенигсберг получил назначение на работу – заведующим районной больницы в местечко Житковичи. Потом была работа в Турове, куда к нему приехала жена – тоже выпускница медицинского института Фрида Бродская. За этот поступок киевские Бродские прозвали Фриду «декабристкой».

Через несколько лет молодая семья переехала в Мозырь. Хотелось жить в большом городе, да и, кроме того, Мозырь славился врачами. Известный хирург Франц Викентьевич Абрамович, проводивший уникальные для того времени операции, собирал в своём отделении молодых хирургов, готовил учеников.

Когда на Украину обрушился страшный голод тридцатых годов, многие беженцы подались в Белоруссию, где всё-таки можно было чем-то пропитаться. Началась эпидемия сыпного тифа. Однажды с поезда сняли человека в бессознательном состоянии. Доставили в больницу. Он был болен тифом. Его нужно было раздеть и помыть, но санитарки, испугавшись вшей, убежали. В это время по лестнице спускались в приёмный покой доктора Абрамовича, Кенигсберг и медсестра Берта Крейнина. Вместе с дежурным доктором Шварцем они раздели больного, вымыли его. Вещи сожгли. Вшей было так много, что одежда трещала. Несмотря на принятые меры, больной умер. А вслед за ним тяжело заболели сыпным тифом Абрамович, Кенигсберг и Шварц. Когда Эммануил Яковлевич пришёл в себя, он услышал за окном траурную музыку – хоронили его учителя Франца Викентьевича Абрамовича.

В довоенной квартире Кенигсберга висел портрет красивого старика с интеллигентным лицом и длинной седой бородой – Франца Абрамовича.

Эммануил Яковлевич был назначен заведующим хирургическим отделением и главным хирургом Полесской области. Теперь уже он обучал молодых врачей. Много публиковался в медицинских журналах. Накануне войны защитил кандидатскую диссертацию.

Потом война. Операции под бомбежками. Волховский фронт. Прорыв блокады. Войну Эммануил Яковлевич закончил в Чехословакии. Демобилизовался. Снова работал главным хирургом Полесской области.

В конце 1952 года в Белоруссии готовилось свое «дело врачей». Минск ни в чём не хотел отставать от Москвы, а может быть, было распоряжение из ЦК КПСС? Почему-то для громкого антисемитского процесса был выбран именно Мозырь. Наверное, чтобы показать: сионистская опухоль пустила метастазы по всей стране, от Москвы до самых до окраин, и евреев надо немедленно выселять в Сибирь и на Дальний Восток.

В мозырьский отдел КГБ поступило заявление от группы молодых врачей, проходивших интернатуру в Полесской областной больнице.

Этот факт мало известен в истории, поэтому я расскажу о нём подробнее. Молодые доктора утверждали, что главный хирург Полесской области, заведующий хирургическим отделением, кандидат медицинских наук Эммануил Яковлевич Кенигсберг, заведующий терапевтическим отделением Семён Абрамович Шварцман и стоматолог Рубенфельд проводят опыты на несчастных людях и залечивают их до смерти. В частности, Кенигсберг во время операции умышленно зарезал молодого солдата. А слава этих «убийц в белых халатах» объясняется тем, что они хорошо лечили исключительно евреев. В больнице тогда работали два патологоанатома: пожилая еврейка и молодой врач. Он оказался среди авторов доноса.

С Кенигсберга, Шварцмана и Рубенфельда в КГБ была немедленно взята подписка о невыезде. Их отстранили от врачебной деятельности, проводились многочасовые допросы. Допрашивали и тех, кто работал вместе с ними. Несмотря на угрозы, медсестры Евгения Гуринович и Берта Крейнина не подписали заранее заготовленный от их имени донос. Но нервная система Берты Григорьевны не выдержала, и она попала в психбольницу.

Кстати, о зарезанном солдате. В КГБ не всё предусмотрели, и в газете появилось благодарственное письмо врачам от этого солдата, который спокойно жил после демобилизации в родной деревне.

Следствие продолжалось. Финал мозырьского «дела врачей» должен был быть таким же, как и у московского. Но первый секретарь Полесского обкома партии Герой Советского Союза Владимир Елисеевич Лобанок не верил в виновность врачей, санкцию на их арест не давал и потребовал созыва республиканской медицинской комиссии. Из Минска пригласили профессора Петра Петровича Маслова, порядочного и мужественного человека. Он понимал, чем грозят ему профессионально честные результаты проверки. Но не подписал обвинительного заключения.

Памятник на могиле Эммануила Кенигсберга.

В самый разгар «дела» пришла весть о смерти Сталина. Следствие сразу замедлилось, а потом прекратилось вовсе. Молодые врачи, подписавшие письмо в КГБ, каялись и говорили, что их заставили это сделать.

Эммануил Яковлевич Кенигсберг всю жизнь с теплотой и благодарностью отзывался о профессоре Маслове и Герое Советского Союза Лобанке.

В конце марта 1953 года Полесская область была расформирована. Эммануила Кенигсберга назначили главным хирургом Гомельской области. Это была полная реабилитация, и даже повышение по службе, так как Полесская область вошла в состав Гомельской.

Так закончилось белорусское «дело врачей».

Было приятно узнать, что имя врача-подвижника Эммануила Яковлевича Кенигсберга помнят, в честь него названа мозырьская благотворительная организация.

P.S. Статья была написана в 2006 году. Недавно мозырьский еврейский благотворительный центр «Хэсэд Эммануил» прекратил свою работу. Но думаю и надеюсь, что память о мужественном и благородном враче-подвижнике Эммануиле Яковлевиче Кенигсберге будет жить…

Аркадий ШУЛЬМАН,
2019 г.

Местечки Гомельской области

Гомель • Брагин • Буда-Кошелево • Василевичи • Ветка • Городец • Давыдовка • Добруш • Дудичи • Ельск • Житковичи • Жлобин • Журавичи • Казимирово • Калинковичи • Ковчицы-2 • Комарин • Копаткевичи • Корма • Лельчицы • Ленин • Лоев • Люденевичи • Мозырь • Наровля • Носовичи • Озаричи • Паричи • Петриков • Печищи • Поболово • Речица • Рогачев • Свержень • Светлогорск • Скородное • Тереховка • Туров • Уваровичи • Хойники • Холмеч • Холодники • Чечерск • Щедрин •