НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ДОРОГ И ВРЕМЕН

Долгиново… Что знал я об этом местечке? Когда занимался изучением творчество Марка Шагала, мне встречалось это название. Прадед, а возможно, и более дальний предок художника, Хаим Айзик Сегаль, расписывал здесь синагогу. Такие же художественные работы он делал в Капустянах, в Могилевской холодной синагоге. О работе в Могилеве известно намного больше. Там бывал известный художник Эли Лисицкий, который оставил свои воспоминания. Он отзывался о Хаиме Айзике, как о зрелом мастере, который был знаком с творчеством мастеров европейского Возрождения.

Везде, где работал Хаим Айзик, ходила одна и та же легенда, будто мастер упал с лесов и разбился насмерть. Вероятно, люди считали каждую его работу «лебединой песней», лучше которой сделать уже невозможно.

Могилевская синагога держалась до конца тридцатых годов, хотя в ней уже не молились. Потом ее разобрали на бревна. «Две другие, расписанные Хаимом Айзиком сгорели. Долгиновская уже давно, – писал Эли Лисицкий. – Мой отец вспоминал, что видел там большую фреску погребения Якова, с колесницей, конями, сыновьями Якова, египтянами и т.д.».

В Долгиново было несколько синагог. До нашего времени сохранилось здание, вернее сказать, стены и крыша одной из них. Оно находится во дворах по улице Советской. Я попытался забраться внутрь. Наверное, никому из довоенных евреев Долгиново и в голову придти не могло, что в синагоге будут сараи, курятники, лежать кучи никому не нужного хлама.

Здесь находилась синагога.

Я вышел во двор, где по-хозяйски гуляли куры, обвешанный паутиной, вымазанной побелкой, с мыслями о том, как много усилий и времени тратят люди на созидание, и как мало надо для разрушения.

Недалеко от синагоги установлен мемориальный камень знаменитому земляку, одному из основоположников современной белорусской литературы Дзмитраку Бядуле. (Он же, рожденный в небогатой еврейской семье в деревне Посадец нынешнего Логойского района Минской области, Самуил Ефимович Плавник). Отец писателя летом был арендатором, зимой работал на лесозаготовках. Самуил с детства помогал по дому и по хозяйству своей большой семье. На интересы мальчика, конечно, повлияли отец, который много читал, играл на скрипке и дед, собравший большую библиотеку, в которой любил бывать будущий писатель.

Учился Самуил Плавник в местном хедере. Владел несколькими языками: идишем, древнееврейским, белорусским, русским и немецким. А потом, как и многие дети из еврейских семей, поступил учиться дальше в ешиву (ешибот) – еврейскую религиозную школа, готовившую раввинов и ученых талмудистов. Ближайшая ешива находилась в Долгиново.

Мемориальный камень Дзмитраку Бядуле.

Учеба, безусловно, многое дала юноше, но раввинские науки были не его жизненным призванием.

Впрочем, лучше об этом пишет сам писатель в рассказе «Ешибот».

«В ту осень меня отдали в долгиновский ешибот. Три года плавал я в мертвом море талмудических наук. Талмуд давно омертвел. Нам, подросткам, было нудно читать тексты, написанные две тысячи лет тому назад на древнееврейском и арамейском языках.

Ешибот размещался в большой синагоге, где три раза в день молились местечковые евреи. Тут же находились пятьдесят ешиботников в возрасте от 12 до 20 лет.

Многие из ешиботников, в том числе и я, жили в синагоге. Мы спали на твердых лавках, как пассажиры в общих вагонах поезда.

Под лавками стояли наши торбочки с имуществом. Мы постоянно находились под надзором старого «машгиаха» (инспектора). Его звали реб Шмарья. Это был высокий худой еврей цыганского типа, с узкой черной бородой. Прищуренные, черные, как смоль, глаза буквально сыпали молнии. На каждого ешиботника он смотрел подозрительно. Редко улыбался. Одно счастье, что не каждый день бывал в синагоге. Он совершал периодические налеты на ешиботников. Например, мог появиться в любую минуту дня и ночи, а потом не показываться несколько дней подряд. Время от времени он делал обыски наших торбочек. Как царский жандарм, перебирал, ощупывал каждый узелок, каждую тряпочку нашего нехитрого имущества. Ешиботники дрожали от страха. Хозяин наших душ охранял нас от безбожной литературы. Светские книги, даже на древнееврейском языке, считались крамолой.

…Любой работе в доме своего кормильца я был всегда рад. Хоть чем-нибудь старался оплатить за обед. Причем у какого-нибудь портного или сапожника я всегда чувствовал себя лучше, чем у богатого торговца. Бедный человек всегда принимал ешиботника, как гостя и от всего сердца угощал его самым лучшим, что было у него в доме. Богатей кормил нас на кухне, как прислугу, остатками со своего стола.

Армия дармоедов в 50-60 ешиботников была для небольшого местечка немалой обузой. Кормили ешиботников в основном только обедом. Каждому из нас приходилось выкручиваться, как кто мог, чтобы достать себе баранок с яблоком на ужин. Многие просто голодали.

…Дети местечковых жителей относились к нам с пренебрежением. Даже кулачные бои устраивали против нас. Это происходило чаще всего летом на берегу речки, куда мы ходили купаться. Когда ешиботников били до крови, никто за нас не заступался. Зато, когда кто-нибудь из нас расквасит нос местечковому пацану, его родители приходили в синагогу и жаловались рош-ешиве (руководителю ешибота). (Перевод на русский – А.Ш.)

Дзмитрок Бядуля посвятил свою жизнь белорусской литературе. Но он не только всегда помнил кто он. По собственному признанию писателя «два сердца живут в моей груди, две музы зовут к песнопению: Одна – черноволосая, смотрит черными, мокрыми от слез глазами. Лицо скорбное… “Ко мне, ко мне, – шепчет она. – Помни, что течет в тебе кровь еврейского Востока”. У другой же волосы льняные. Она держит в руках гусли и поет песни белорусской земли. Голос её звенит: “Тебя вырастил мой край, тебя вскормили мои хлебопашцы… Твой Иерусалим – вот тут, в этих лесах и долинах, что дали тебе телесную и духовную мощь”».

Долгиново – старинное местечко. Впервые упоминается в исторических хрониках XVI века в период Ливонской войны. Это перекресток дорог на Минск, Вилейку, Будслав, Кривичи, Докшицы, Плещеницы, Красное. Стало бойким торговым местом. Тут размещались лавки, рынки, ремесленные мастерские, действовала суконная фабрика, изготовлявшая шерстяные ткани высокого качества.

Такой городок просто не мог не стать еврейским местечком.

В 1800 г. местечко Долгиново – это 88 дворов, 305 жителей. Здесь ежегодно проводились две ярмарки.

В 1847 году Долгиновское еврейское общество составляло 1194 души, в 1907 году в местечке жил 3551 человек, из них евреев – 2559.

В 1886 году здесь произошли антиеврейские беспорядки. Так пишет «Еврейская энциклопедия» Брокгауза и Эфрона (т. 7, стр. 284). Но подробнее об этих событиях узнать мне так и не удалось.

Долгиново на протяжении веков входило в состав разных государств, сохраняя свой еврейский менталитет. Так было до Второй Мировой войны.

По реке Вилии с 1920 по 1939 год проходила граница между Виленским воеводством Польши и Белорусской ССР. Среди евреев было немало контрабандистов, которые пользуясь ситуацией (родственники жили и с той, и с другой стороны границы) материально неплохо себя чувствовали.

В 1938 году Долгиново – центр сельской гмины, местечко (547 дворов, 3181 житель) и поселок (33 двора, 165 жителей).

Что осталось с того времени? Несколько домов из красного кирпича. Один из них (основательно перестроенный), хотели выкупить родственники довоенных хозяев, ныне живущие в Израиле. Но жильцы не продали. Ходят слухи, что в этом доме до войны жил очень богатый торговец и спрятал где-то большой клад. Правда это или нет – никто не знает, так как никто ничего не нашел…

Рядом со старым еврейским кладбищем находится единственный сохранившийся в Беларуси бейт-ахарон (дом омовений). Здесь перед похоронами люди из погребального братства «Хевра-Кадиша» обмывали покойника. Когда евреев в местечке не стало, в этом доме сделали баню. Мылись и парились вполне здоровые люди. Не пропадать же дому… И вряд ли те, кто приходят сюда, вспоминали, для чего использовали дом евреи.

Бейт ахорон - дом омовения.

На окраине деревни находится еврейское кладбище. Самые старые мацейвы, из тех, что мы увидели, относятся ко второй половине XIX века. Возможно, было более древнее еврейское кладбище, или старинные мацейвы ушли в землю.

Кладбище было заброшенное, заросшее кустарниками. Но в начале 2000-х годов в Долгиново приезжали выходцы из этих мест, их дети. Они дали деньги, чтобы привести в порядок кладбищенскую ограду, очистить территорию от поваленных деревьев, кустарников. Сейчас кладбище выглядит вполне пристойно. Здесь же два памятника, установленные на местах массовых расстрелов евреев в годы Холокоста.

Еврейское кладбище.

Еврейское кладбище.
Последние захоронения 80-х - 90-х гг.

В сентябре 1939 года Долгиново, как вся Западная Беларусь, вошла в состав Советского Союза. Началась новая жизнь. Кто-то принимал её, кто-то – нет, были и сторонники, и недоброжелатели. Были и те, кого репрессировали – богатых людей, работников польской администрации, самостоятельно мыслящих интеллигентов. В основном это были поляки.

…Запах надвигающейся большой войны стоял буквально в воздухе. О войне говорили беженцы из Польши, которые впрочем, старались долго не задерживаться в Долгиново, а отправлялись дальше на восток. Они понимали, чем дальше от границы, тем безопаснее.

Перед войной в Долгиново из 5000 жителей более 3000 составляли евреи.

Части вермахта, осуществляя план блицкрига, не стали терять времени и поначалу обошли Долгиново стороной. Некоторое время здесь было безвластие. Однако еще до прихода немцев в местечко пришли литовские и латышские полицаи, которые согнали евреев в гетто на улице Борисовской.

Издевательства, грабежи, расстрелы за малейшее неповиновение стали ежедневной нормой жизни. И все же люди надеялись, что удастся как-то спастись, выкарабкаться.

Так продолжалось до начала марта 1942 года.

3 марта на окраине местечка прошла первая кровавая расстрельная акция.

12 апреля 1942 года в Долгиново погибло около 900 евреев. Часть людей была расстреляна, другая – загнана в сарай, который затем подожгли. 8-летняя девочка Соня Кацович три раза выбегала из пламени горящего костра, но немцы и полицай Палачанский всякий раз ловили ее и бросали в огонь обратно.

С марта по май 1942 года, в ходе трех «акций» в местечке были убиты еще около 2000 евреев. Цифры, за которыми стоят человеческие жизни, не укладываются в голове.

Свидетельствуют документы. Из отчета унтершарфюрера СС 1-й роты войск СС особого назначения Линса о борьбе с партизанами и уничтожении евреев. Вилейка, 27 мая 1942 г. (По книге «Свидетельствуют палачи. Уничтожение евреев на оккупированной территории Беларуси в 1941-1944 гг.», Минск, НАРБ, 2010 г.)

«На следующий день (27 апреля 1942 г. – А.Ш.) на повозках мы поехали дальше, через Долгиново в Кривичи. Здесь 28.4 провели еврейскую акцию. 29.4 и 30.4 в Долгиново провели вторую еврейскую акцию. Во время нашей первой акции в Долгиново удалось захватить только часть евреев, которые были помещены в оборудованное в Долгиново гетто. Акция в Долгиново заслуживает упоминание потому, что здесь евреи для укрытия оборудовали настоящие бункера. Два дня мы были вынуждены разыскивать их и уничтожать, даже с помощью ручных гранат. Обнаружились укрытия в три этажа под землей.

Памятник погибшим евреям.

В ночь с 20 на 21 мая снова были в Долгиново. Располагающаяся поблизости партизанская группа совершила нападение на радиокоманду военно-воздушных сил. Поездка оказалась безрезультативной. Утром провели нашу акцию против евреев в Долгиново. На этом еврейский вопрос в этом городе окончательно решен…»

Поторопился с докладом начальству унтершарфюрер СС Линс, а может, хотел выслужиться.

Последнее массовое убийство евреев в Долгиново произошло 5 июня 1942 года.

Уцелевших долгиновских евреев, около 100 человек, пригнали в Кривичи. Над измождёнными, разутыми и раздетыми людьми немцы и полицаи безжалостно издевались – заставили ползать на четвереньках, танцевать, чистить отхожие места голыми руками, наслаждаясь страданиями обреченных людей.

Спаслись те, кому чудом удалось вырваться из местечка, кому помогли нееврейские соседи, друзья, знакомые, кто был решительнее и смелее.

Весной 1942 года управляющий имением Каролины Цыбульский выпросил у немецкого коменданта под свою личную ответственность пять еврейских семей специалистов-ремесленников из гетто Долгиново (более 30 человек) якобы для немецкого государственного хозяйства. Цыбульский дал возможность евреям уйти в лес к партизанам.

Николай Киселев с товарищами-партизанами спас из гетто Долгиново и других близлежащих местечек более 200 евреев (в основном стариков, женщин и детей), выведя их через линию фронта осенью 1942 года. О его подвиге в 2008 году был снят документальный фильм «Список Киселёва» (по аналогии со «Списком Шиндлера»). Музей истории и культуры евреев Беларуси представил документы об этом спасении в Комиссию по присуждению звания «Праведник народов мира» при мемориальном музее Яд-Вашем в Иерусалиме. Почетное звание было присуждено Николаю Киселеву посмертно «в знак глубочайшей признательности за помощь, оказанную еврейскому народу в годы Второй мировой войны». Спустя 65 лет после произошедших событий земляки Николая Киселева увековечили его подвиг, назвав улицу в Долгиново его именем. Оставшиеся в живых из того рейда и их потомки каждый год 5 июня (день последнего массового расстрела в Долгиново в 1942 году) собираются в Израиле на встречу памяти.

В районе Долгиново, в составе партизанского отряда «Народный мститель» (командир Иван Матвеевич Тимчук), активно действовали бывшие узники Долгиновского гетто. Среди множества операций против нацистов они, в том числе, в ноябре 1942 года участвовали в уничтожении немецкого гарнизона в Мяделе, где освободили евреев из гетто.

Сохранились некоторые архивные документы о гетто в Долгиново (НАРБ, ф. 845, оп. 1, д. 63, л. 17; НАРБ, ф. 861, оп. 1, д. 10, лл. 9-10; НАРБ, ф. 4, оп. 29, д. 112, лл. 456-457; ГАРФ, ф. 7021, оп. 89, д. 7, лл. 27-35, 105).

Я был в Долгиново всего один день. Но местечко осталось в памяти. И спустя несколько лет, просматривая фотографии, сделанные майским днем 2012 года, я мысленно вернулся туда. Стал искать в книгах, в интернете упоминания о Долгиново… Нашлось их немало. Наверное, местечко не одному мне запало в душу.

Так родился этот рассказ.

Аркадий Шульман,
Фото автора

Местечки Минской области

Минск • Березино • Бобр • Богушевичи • Борисов • Вилейка • Вишнево • Воложин • Городея • Городок • Греск • Грозово • Дзержинск • Долгиново • Дукора • Дулебы • Зембин • Ивенец • Илья • Клецк • Копыль • Красное • Кривичи • Крупки • Куренец • Ленино • Логойск • Лоша • Любань • Марьина Горка • Молодечно • Мядель • Налибоки • Нарочь • Несвиж • Новый Свержень • Обчуга • Плещеницы • Погост (Березинский р-н) • Погост (Солигорский р-н) • Птичь • Пуховичи • Раков • Рованичи • Рубежевичи • Руденск • Селиба • Свирь • Свислочь • Слуцк • Смиловичи • Смолевичи • Старобин • Старые Дороги • Столбцы • Талька • Тимковичи • Узда • Уречье • Ухвалы • Холопеничи • Червень • Черневка • Шацк •