Илья Куксин

О ГЕТТО В МИНСКЕ

Минское гетто, созданное нацистами в период временной оккупации территории Белоруссии в начале Великой Отечественной войны, было одним из самых крупных в Европе, а на оккупированной территории СССР занимало второе место после Львовского. В гетто находилось более 100 тысяч узников.

Истории Минского гетто, а в особенности антинацистскому сопротивлению в нем, посвящено относительно мало источников. Большинство из них мемуарного характера. Единственной публикацией, основанной на официальном отчете одного из уцелевших руководителей еврейского подполья Григория Смоляра, является его книга "Мстители гетто", вышедшая в СССР вначале на идиш, а затем на русскоя языке в 1947 году. Бдительная советская цензура не пропустила даже намека о растерянности и трусости партийных и советских руководителей Белоруссии в этот начальный период войны. Тем не менее, в самом начале компании против "космополитизма" книга Г. Смоляра была изъята из обращения. Полностью эта книга на английском языке была издана в США в 1989 году. Пародоксально, что только после распада СССР в независимой Республике Беларусь был осуществлен ее перевод и издание на белорусском языке. На исследования о гетто, а тем более на подпольную борьбу в нем в советской Белоруссии было наложенл строжайшее табу. Факты участия евреев в подпольной и боевой деятельности против нацистов всячески замалчивались. Дважды были изданы энциклопедические справочники "Минск город –герой" (1976) и "Минск" (1980). Но ни в одном из них нет даже небольшой заметки о гетто. Нет ничего и первом издании 12-ти томной Белорусской энциклопедии. Только во втором издании этого капитального труда в небольшой заметке упоминается, что в Минске было гетто, в котором погибло 100 тысяч евреев. К сожалению, тенденция замалчивания сохранилась. В 5-ти томах исследования "Истории Белоруссии", которое вышло в свет уже в ХХI веке в 5-ом томе, изданном в 2006 году (стр. 488) всего десять строк посвящено Холокосту и только упоминается, что существовало и минское гетто.

К 65-летию уничтожения минского гетто в США вышла книга "The Minsk Ghetto 1941-1943 .Jewish Resistance and Soviet Internationalism". Еe автор Барбара Эпштейн – профессор истории Калифорнийского университета в Санта Крус стала первым зарубежным исследователем, которой власти Белоруссиии разрешили использовать архивные материалы, отложившиеся в ряде ранее секретных архивов, в том числе и в архиве КГБ республики. Но она не ограничилась этим, много времени провела в Белоруссии, где встречалась с уцелевшими узниками гетто; знакомилась с рядом неопубликованных материалов в Белоруссии, США и Израиле, провела свыше 50 интервью со свидетелями и участниками событий. Ей пришлось овладеть языками идиш, хибру и усовершенствовать свое знание русского языка. Несомненно, это делает честь автору книги, которая проделала большую работу для того, чтобы исследовать документы на языке оригинала.

Во введении к книге Барбара Эпштейн рассказывает почему она занялась изучением еврейского подпольного сопротивления. С самого детства она мечтала изучить идиш, язык на котором говорили ее родители, когда хотели скрыть что-либо от своих детей. В конце прошлого века Эпштейн узнает, что в столице Литвы Вильнюсе существуют специальные курсы, где за относительно короткий срок можно научиться понимать, говорить и читать на идиш. Она записывается на эти курсы. В конце обучения, каждый из участников готовил реферат на заданную тему. Она выбирает тему о гетто в Каунасе. При обсуждении ее реферата Барбара узнает о том, что в годы войны совсем недалеко в Минске было большое гетто с разветвленным движением сопротивления, которое помогло спастись большому количеству узников. Ей дают имена и адреса ряда минчан, которым известна история гетто. Эпштейн едет в Минск, знакомится с ними и начинает разрабатывать эту, чрезвычайно заинтересовавшую ее тему.

Первым этапом ее исследования стала статья "Женщины в сопротивлении Минского гетто", которая была опубликована в Минске в 2003 году. Через пять лет к 65-летию гибели гетто вышла ее книга, название которой приведено выше.

Рассматривая книгу в целом, следует заметить, что по существу она является первым серьезным исследованием высокопрофессионального и кропотливого ученого-историка одной из проблем Холокоста, малоизвестной на Западе.

До начала войны Минск был многонациональным городом. Там в мире и согласии проживали русские и белоруссы, поляки и немцы, татары и цыгане. Примерно треть населения города составляли евреи (98 тысяч человек по данным переписи 1939 года). После немецкого вторжения многие пытались уйти на восток, но немецкие войска продвигались так быстро, что наткнувшимся на немецкие кордоны, пришлось возвратиться в город. Через неделю после начала войны город был захвачен нацистами. Через три недели 19 июля 1941 года всем евреям под угрозой расстрела было приказано в течение пяти дней покинуть места своего проживания и переселиться в специально отведенные несколько кварталов в юго-западной части города.. Этот район огородили колючей проволокой с несколькими проходами, которые тщательно охранялись. Вокруг ограды ходили патрули немецкой полиции, стреляя без предупреждения в каждого, кто пытался проникнуть за пределы гетто. С самого начала в нем сложилась тяжелая ситуация с жильем, неимоверная скученность и антисанитария. Зачастую в одной комнате ютились несколько семей. Официальной нормой стало 1,5 кв.метра на человека, не считая детей. Вскоре вокруг гетто обосновались специальные эйнзацкоманды, предназначенные для уничтожения нежелательных для нацистов групп населения. Эпштейн разделяет методы уничтожения еврейского населения на Западе и на территории СССР. В Европе нацисты сгоняли евреев в гетто, инициировали погромы, иногда убивали, но скрывали это от местного населения. Политику массовых убийств в Европе они начали только после нападения на СССР. В Белоруссии, в частности, они сразу же стали неприкрыто уничтожать евреев. Не сумев инициировать погромы местного населения, как например, на Украине и в Прибалтике, они просто сгоняли тысячи евреев к заранее выкопанным траншеям и расстреливали. Иногда наскоро создавали маленькие гетто, а через несколько месяцев уничтожали их полностью.

Минское гетто стало исключением. Более двух лет оно было одновременно и лагерем рабского труда и лагерем смерти. Трудоспособные обитатели гетто ежедневно рабочими колоннами под строгой охраной направлялись на работу, а вечером возвращались в гетто. Несмотря на очевидные выгоды от результатов этого современного рабства, немцы периодически устривали массовую резню. Первыми стали уничтожать всех тех, кто не ходил на работу. Затем стали проводить крупномасштабные погромы, которые немного утихли к зиме 1941-1942 годов, когда было сложно рыть траншеи для погребения трупов. В книге довольно детально освещаются различные типы акций, в результате которых евреям стало ясно, что в гетто они все будут убиты. Поэтому единственным путем было бегство из гетто, присоединение к партизанским отрядам и вооруженная борьба с врагом.

В первые же месяцы существования гетто в нем возникли подпольные группы. Вскоре они объединились в одну организацию, основной задачей которой стало переправить к партизанам возможно больше евреев. Был создан подпольный комитет гетто в состав которого вошли Григорий (Гирш) Смоляр – польский коммунист с опытом подпольной работы и минские коммунисты Михаил Гебелев и Матвей Пруслин. Подполье в гетто стало частью минского подпольного движения, направленного на борьбу с оккупантами. Эпштейн не считает, что минское подполье было полностью коммунистическим. Участники его евреи и неевреи слаженно работали в нем. Они считали себя членами единой организации и товарищами по борьбе, проявляя при этом поразительную солидарность. Эпштейн считает, что за годы советской власти большинство белорусов, а в особенности поколение выросшее в этот период отвергали этнические предрассудки, в частности антисемитизм. Они гордились тем, что их друзья разных национальностей. Они были готовы помочь тем, с которыми учились вместе в школе, работали, отдыхали. Ярким примером является спасение одного из руководителей подполья гетто Смоляра. Руководству минского подполья стало известно, что немцы ищут его, и было принято решение переправить Смоляра к партизанам. Вначале его скрывали в квартире на "русской" части Минска у людей, связанных с подпольем. Когда жандармы стали стучаться в квартиру, хозяева приняли все необходимые меры для спасения Смоляра. Муж, жена и их дочь предпочли погибнуть в фашистких застенках, но не стать предателями. Эпштейн цитируе в своей книге донесение командира одной из зондеркоманд: "У белорусов нет никакого понятия о расовой проблеме. Массовые убийства евреев послужили скорее антинемецкой пропагандой. Все немецкие усилия к разжиганию антисемитских эмоций не имели никакого успеха".

Были и разногласия среди коммунистических руководителей подполья. Местные коммунисты долгое время искали представителя компартии Белоруссии, ответственного за организацию и работу подполья. Им было невдомек, что руководсво компартии в панике бежало, бросив своих подопечных на произвол судьбы. Очнулись руководители только, когда узнали о существовании подполья. Коммунисты из Польши менее знакомые с внутренним протоколом компартии Белоруссии и не будучи пропитаны авторитарной атмосферой сталинского общества, начали организацию подпольной борьбы без указания свыше. Подполье гетто не только отправляло евреев к партизанам, но и помогало им оружием, медикаментами, теплой одеждой и т.п. Они переправляли евреев, особенно детей, в белорусские семьи, а также организовывало саботаж на тех немецких производствах, где работали узники гетто. Эпштейн пишет, что несмотря на жестокий оккупационный режим и даже смертельную опасность в отношениях между евреями и белоруссами преобладало настроение этнической солидарности. Многие всячески помогали жителям гетто: приносили еду, прятали во время погромов, помогали отыскать партизан. Эпштейн цитирует в своей книгн отрывок из неопубликованных воспоминаний активной участницы подпольной борьбы в гетто Елены Майзельс "Я хочу обратить внимание на дружбу между людьми различных национальностей. Когда нас заставали переехать в гетто, мои белорусские соседи оставили у себя мою 17-летнюю дочь; 24 ноября они пришли в гетто и забрали с собой моего 3-летнего сына, чтобы мне легче было заниматься подпольной деятельностью". Были и те, кто выдавал евреев немцам. Эпштейн пишет и о антисемитских настрояниях в ряде партизанских отрядов, с которыми не очень активно боролись руководители партизанского движения в Москве. Но тех, кто сотрудничал с оккупантами было намного меньше утверждает автор книги. Подпольщики сумели привлечь к своей работе и назначенное немцами руководство гетто юденрат. Немцы обнаружили это и после жестоких пыток расстреляли два состава юденрата.. Новыми руководителями они назначили польских евреев, совершенно не связанных с минскими. Но это не прекратило помощи рядовых сотрудников юденрата подпольщикам. Первый крупный погром в гетто немцы осуществили 7 ноября 1941 года, в результате которого погибло около 12 тысяч человек, следующий был 20 ноября. Людей уничтожали целыми кварталами, освобождая место для узников, которых нацисты привозили для уничтожения из Германии и ряда оккупированных ими стран Европы. Их поселяли отдельно от белорусских евреев, а затем также уничтожали. Как пишет Эпштейн, после большого погрома в июле 1942 года в гетто осталось всего лишь около 9 тысяч человек. К этому времени в гетто не осталось ни одного человека, который бы не подумывал о том, как уйти к партизанам. Уйти из гетто без помощи подполья, которое тесно контактировало с партизанами, было сложно и опасно. Таких одиночек частенько убивали в пути, те, кто достигал леса мог погибнуть и в нем. Кроме белорусских партизан на территории Белоруссии действовали польские, литовские и украинские отряды. Им больше были свойственны антисемитские предрассудки и частенько они убивали евреев, сбежавших из гетто. К лету 1942 года партизанская деятельность была взята под контроль Москвы и случаи убийства беглецов из гетто сильно сократились. В 1942 и 1943 году к партизанам присоединилось много узников гетто, а ряд отрядов было создано самими евреями. Отличительной особенностью таких отрядов было то, что кроме вооруженных бойцов там существовали так называемые семейные лагеря, где скрывались не только члены семей партизан, но и те, кто сумел уйти из гетто. Наиболее известен в истории партизанского движения Белоруссии партизанская бригада Тувьи Бельского и его братьев, там был самый большой семейный лагерь. Не менее известен отряд Шолома Зорина, в котором также был большой семейный лагерь и большинство партизан, включая самого Зорина были беглецами из Минского гетто. Эпштейн в своей книге пытается дать оценку количества евреев, сумевшихся сбежать из гетто Она приводит цифру в 10 тысяч человек. Из них пережили Холокост 5 тысяч. По данным директора национального архива Белоруссии Евгения Барановского, которого цитирует Эпштейн, в партизанских отрядах Белоруссии воевали 5 тысяч евреев. В октябре 1943 года минское гетто было полностью уничтожено. В живых осталось всего 13 человек, сумевших укрыться в подземном убежище.

В 1944 году территория Белоруссии была полностью очищена от нацистов. Вернувшиеся руководители компартии Белоруссии искали всяческого оправдания своих действий, а точнее бездействия в начальный период войны. И не нашли ничего лучшего, как объявить минское подполье, в том числе и подполье в гетто предательским. Сразу же после освобождения Белоруссии от нацистов, руководитель компартии республики Пономаренко вместе с наркомом внутренних дел Цанавой развернули широкую кампанию массовых арестов тех, кто оказался на оккупированной территории. Они считали всех оставшихся в оккупации потенциальными предателями. Под видом "пособников фашистов" были арестованы и оказались в ГУЛАГЕ сотни участников минского подполья. Только после смерти Сталина они были реабилитированы. К сожалению, многие посмертно. Как известно, в 1946 году на средства еврейской общины в Минске был установлен скромный памятник на месте кровавой бойни в Пурим 1942 года. На черном граните была выбита надпись на русском и идиш "Светлая память на вечные времена пяти тысячам евреев, погибшим от лютых врагов человечества – немецко-фашисьских злодеев. 2 марта 1942 года". В народе этот памятник получил название "Яма". Пожалуй, это был единственный в СССР памятник, на котором вместо одобренной идеологами компартии стандартной надписи "советским гражданам" была надпись на идиш, и указывалось, что жертвами нацистов были евреи. Но когда началась кампания борьбы с "безродными космополитами" все активисты создания памятника были арестованы за "выпячивание исключительности еврейского народа" и осуждены на длительные сроки каторжных лагерей. Немногие из них дожили до реабилитации.

Пономаренко на долгие годы закрыл для историков документы о подпольной деятельности в Минске. Он всячески противился любым исследованиям в этой области. Эпштейн обнаружила и ввела в научный оборот много малоизвестных документов, характеризующих подлую двуличную политику коммунистического руководства Белоруссии. Среди них и статью Пономаренко в одной из центральных газет СССР о том, что он сумел организовать плановую эвакуацию промышленности и жителей Белоруссии. Она пишет, что эта грубейшая ложь смутила даже сторонников Понамаренко. Но кто мог возражать тогда против любимца Сталина. Энергичные действия партийного вождя белорусских коммунистов по сокрытию правды привели к тому, что только через 20 лет после окончания войны, когда частично открылась истина, состоялись массовые награждения участников минского подполья. Пятерым из них, погибшим в боях с нацистами, посмертно были присвоено звание Героев Советского Союза. Именами героев-подпольщиков: Исая Казинца (первого секретаря подпольного горкома Минска), Николая Кедышко, Владимира Омельянюка, Ивана Кабушкина и Евгения Клумова названы площади и улицы Минска. Но и после этого идеологи компартии

Белоруссии тщательно скрывали, что Исай Казинец был евреем. Кстати, именно Эпштейн нашла материалы, что Пономаренко и его приспешники всячески противились присвоению Минску звания города-героя.

Одна из глав книги Барбары Эпштейн называется "Почему Минск был другим". В этой главе и в заключении она объясняет почему именно в Минском гетто было спасено самое большее (в процентном отношении) количество узников, чем в других местах. Она пишет: "Минск был единственным городом, в котором значительная подпольная организация за пределами гетто работала с подпольной организацией в нем от начала до конца. Невозможно даже подсчитать количество тех, кто помогал спастись евреям" (с. 42). Далее она приводит основные причины такой солидарности:

1. Минское подполье было инструментом сотрудничества между еврейским и белорусским сопротивлением, а оно руководствовалось коммунистической идеологией, где солидарность в общем деле подразумевалась сама собой.

2. В Минске советская власть существовала более двух десятилетий. Советская система предполагала интеграцию евреев в советское общество и усиливала межэтические связи, которые стали основой солидарности во время войны.

3. Советский интернационализм и слабость националистического движения. Идеология интернационализма воспринималась молодым поколением как знак развитого, современного, прогрессивного общества, в то время как националистическая идеология (важный фактор антисемитизма в других местах Восточной Европы) была слабой. В окрестностях Минска на братской могиле павших в борьбе с нацизмом выбита надпись: "Современники и потомки склоните головы. Здесь покоятся те, кто не стал на колени перед врагами". Книга Барбары Эпштейн кроме ее несомненных достоинств пионерного исторического исследования заставляет ее читателей вспомнить и склонить головы перед теми, которые в жесточайших условиях нацистского режима, не только не стали на колени, а с оружием в руках защитили честь и достоинство своего народа.

Местечки Минской области

Минск • Березино • Бобр • Богушевичи • Борисов • Вилейка • Вишнево • Воложин • Городея • Городок • Греск • Грозово • Дзержинск • Долгиново • Дукора • Дулебы • Зембин • Ивенец • Илья • Клецк • Копыль • Красное • Кривичи • Крупки • Куренец • Ленино • Логойск • Лоша • Любань • Марьина Горка • Молодечно • Мядель • Налибоки • Нарочь • Несвиж • Новый Свержень • Обчуга • Плещеницы • Погост (Березинский р-н) • Погост (Солигорский р-н) • Птичь • Пуховичи • Раков • Рованичи • Рубежевичи • Руденск • Селиба • Свирь • Свислочь • Слуцк • Смиловичи • Смолевичи • Старобин • Старые Дороги • Столбцы • Талька • Тимковичи • Узда • Уречье • Ухвалы • Холопеничи • Червень • Черневка • Шацк •