Поиск по сайту

СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ ОЧЕВИДЦЫ

Особенно жестоко обходились захватчики с еврейским населением, для которого сразу был введен знак отличия – шестиконечная желтая звезда на спине. Некоторые евреи отказывались носить нашивку. С ними расправлялись в первую очередь.

Место первого расстрела 35 мстиславских евреев
в т.н. Лещенском рву (в народе его называют Жидовским)
возле деревни Большая Лещенка.

Летним утром, например, собрали группу мужчин как будто на работу, а на деле вывезли в «Паселянкин ров» около деревни Большая Лещенка и расстреляли.

Морозным днем февраля 1942 г. фашистские палачи учинили расправу над евреями деревни Шамово. Они согнали около 500 человек в несколько изб, поставили около них охрану из полицаев, а ночью жертв небольшими группами выводили и на восточной окраине деревни расстреливали. Многих кидали в яму живыми, потом добивали из автоматов… Чудом удалось выжить учительнице Симкиной Фаине Марковне. Пули миновали женщину и когда палачи кончили свою работу и исчезли, она обмороженная, выбралась из могильника и пошла в лес к партизанам.

В 1942–1943 гг. фашисты расстреляли около 700 человек еврейской национальности.

(«Память. Мстиславский р-н». Мн. Полымя. 1999 с.199).

На западной окраине гор. Мстиславля в овраге между Замковой и Троицкой горой 15 октября 1941 года немецкие изверги зверски замучили и расстреляли только в один этот день 620 человек, ни в чем не повинных мирных жителей евреев – женщин, стариков, детей.

Из показаний очевидцев этого массового террора Филимоновой, Белянко Анны и других установлено, что на расстрел еврейское население под усиленной и вооруженной охраной сгонялось партиями в ров, где их заставляли раздеваться догола и плотными рядами укладывали живых в яму, после чего фашистский палач подходил к яме и расстреливал. Маленьких детей на глазах матерей ударяли друг о друга и заживо бросали в яму, грудных детей бросали в яму на штыках. Всего фашистские мерзавцы зверски замучили и расстреляли в этом овраге 850 человек евреев, 35 цыган, 168 белорусов. Среди расстрелянных евреев: зубной врач Левина, акушерка Тавбина С.А., бухгалтер Лившиц М.Н., преподаватель музыки Дворин и др.

(Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп. 1, д. 10, л. 120,133)

Из протокола опроса гр. Филимоновой Евгении Игнатьевны, прож. в г. Мстиславль:

«Примерно 15 октября 1941 г. часов в 9 утра я пошла за водой в колодец, расположенный на расстоянии 200 м от места массового расстрела еврейского населения и увидела в овраге у Троицкой горы большую колонну людей и вокруг этого оврага на горе стояли вооруженные немецкие солдаты. В это время я спряталась в небольшой уголок Замковой горы и стала наблюдать.

Всего в этом овраге людей находилось около тысячи человек, из которых группы человек по 20-25 немецкие солдаты подгоняли палками к заранее подготовленной яме, укладывали плотными рядами, а местные полицейские стояли наверху могилы и стреляли из автоматов. Вся колонна была расстреляна в течение 2-3часов. Дети, находившиеся у матерей, вырывались из рук и бросались живыми в яму. Перед расстрелом заставляли снимать одежду до нижнего белья. В момент расстрела был сильный крик детей и матерей, остальные люди вели себя спокойно. После расстрела вся одежда была нагружена на повозки и увезена в город»

(Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп. 1, д. 10, л. 136).

Из протокола опроса Федоровой Федосьи Захаровны, жительницы Мстиславля:

«Приблизительно в середине сентября 1941 г. все еврейское население от 15–16 лет и старше обоего пола было собрано местными полицейскими на базарную площадь города. Оттуда брали по нескольку человек, заводили их в здание универмага и избивали до потери сознания, после чего освобождали и отпускали по домам. Особенно сильно была избита колхозница колхоза им. Ворошилова Итина Сара, которая 15 октября этого же года в момент массового расстрела еврейского населения была расстреляна вместе с дочерьми Лизой 12-ти лет, Леней 6-ти лет, Маней 3-х лет.

15 октября 1941 г., часов в 6 утра местные полицейские собрали все еврейское население во двор Мстиславского педучилища и часов в 12 под конвоем полицейских и немецких солдат привели их к месту расстрела на западную сторону города в овраг между Замковой и Троицкой горой».

(Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп. 1, д. 10, л. 139).

Свидетель Твирко Л.А.

рассказывала об издевательствах над евреями. «Лифшиц Фаню с дочкой, Родину Сару Владимировну с детьми похоронили заживо, заставив лечь на дно ямы».

(Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп. 1, д. 10, л. 154).

1 февраля 1942 г. комендант Мстиславля капитан Шрадер объявил полицейским, что все евреи, проживающие в Шамове, должны быть уничтожены. Обреченных согнали на площадь перед церковью. Их было около 500 человек: старики, старухи, женщины с детьми. Несколько девушек пытались убежать, но полицейские их застрелили.

Вид на еврейское кладбище местечка Шамово,
где расстреляли еврев местечка.

На кладбище отводили по десять человек. Там расстреливали. Среди обреченных были две сестры Симкины. Младшую, Раису, студентку Ленинградского пединститута, убили одной из первых. Старшая, Фаня, учительница, оставшаяся в живых, рассказывает: «Это было под вечер 1 февраля. Мы с сестрой поцеловались, простились – мы знали, что идем на смерть. У меня был сын, Валерий, ему было 9 месяцев. Я его хотела оставить дома, авось кто-нибудь возьмет и вырастит, но сестра сказала: «Не нужно. Все равно он погибнет. Пусть хоть с тобой умрет». Я его завернула в одеяло. Ему было тепло. Сестру повезли первой. Мы слышали крики, выстрелы. Затем все стихло. Во второй партии повели нас. Привели на кладбище. Детей подымали за волосы или за воротник, как котят, и стреляли в голову. Все кладбище кричало. У меня вырвали из рук моего мальчика. Он выкатился на снег. Ему было холодно и больно, он кричал. Затем я упала от удара. Начали стрелять. Я слышала стоны, проклятия, выстрелы, и я поняла, что они били каждый труп, проверяли, кто еще жив. Меня два раза очень крепко ударили, я молчала. Начали снимать вещи с убитых. На мне была плохонькая юбка, они ее сорвали. Шрадер подозвал полицейского, что-то сказал. Все ушли. Я потянулась к Валерику. Он был совсем холодный. Я поцеловала его, попрощалась. Некоторые еще стонали, хрипели, но что я могла сделать? Я пошла. Я думала, что меня убьют. Зачем мне жить? Я одна. Правда, у меня муж на фронте. Но кто знает, жив ли он... Я шла всю ночь. Отморозила руки. У меня нет пальцев, но я дошла до партизан».

Памятник на месте расстрела евреев местечка Шамово.

Утром капитан Шрадер снова послал полицейских на кладбище добить раненых.

Два дня спустя в полицейское управление пришли четыре старых еврея. Они пробовали уйти от смерти, но не нашли пристанища. Шмуйло, 70 лет от роду, сказал: «Можете нас убить». Стариков отвели в сарай, их били железной палкой, а когда они лишались сознания, оттирали снегом. Потом к правой ноге каждого привязали веревку, перебросили через балку. По команде полицейские поднимали стариков на два метра над землей и сбрасывали вниз. Наконец, стариков застрелили.

(«Память. Мстиславский р-н». Мн., Полымя. 1999, с. 200. Печатается по кн.: Гроссман В., Эренбург И. «Черная книга». Иерусалим, 1992)

Из воспоминаний Мартиновской Ольги Николаевны, жительницы деревни Печковка:

«Мы жили недалеко от яра. Помню, как в 1942 г. начали привозить за деревню людей. Назад машины возвращались пустые. После первого раза, когда все стихло, моя дочка с подружкой пробрались посмотреть, что происходило за околицей. Вернулись в ужасе: стенки ямы в крови, на дне убитые. Больше на то место не ходили. Но часто слышали выстрелы и крики жертв. О том, кого расстреливали, знали из разговоров. Однажды видела, как один из немецких холуев вез на телеге мертвого врача Филияна. Его мы знали, т.к. он спас от смерти нашего племянника. И вообще Филиян был добрый человек, много помогал мирному населению».

(«Память. Мстиславский р-н». Мн., Полымя. 1999, с. 200).

Место расстрела евреев местечек Печковка и Яновка.

Врач Михаил Евсеевич Филиян (Фридлянд) возглавлял связанную с партизанским отрядом подпольную антифашистскую организацию в городе Мстиславле, спасавшую раненных советских бойцов и военнопленных. В ядро группы входил и Яков Лазаревич Долбежкин. Оба врача были после пыток расстреляны в 1942 г.

(«Память. Мстиславский район». Мн., Полымя. 1999 г. с. 200-202).

Из письма Липицкой Надежды Титовны, коренной жительницы г. Мстиславля. в газету «Святло Кастрычника» г. Мстиславля.

Я была очевидцем массового расстрела евреев …Наш дом располагался недалеко от того места, где произошла трагедия. Стоял октябрь, к сожалению, не помню точно дату. Я повела доить корову, она медленно шла в сторону колодца, потом неожиданно повернула в соседский сад. Я начала выгонять её оттуда, как вдруг услышала на русском языке: «Не надо, пусть ходит». Я подняла голову и увидела, что на Замковой горе стоит человек в немецкой форме, но я всё равно словила корову, и так как у меня не было верёвки, сняла с головы платок, завязала ей на шею и повела. Тут я услышала разговор, повернула голову в сторону, откуда он доносился, и увидела, что во рву выкопана огромных размеров яма, а из неё вылезло три человека, а несколько человек ещё продолжали копать. Я сразу и не поняла, для чего яма, а потом, когда уже была возле дома, услышала какой-то гул, крики. Я выглянула на улицу и увидела, что немцы гонят огромную колонну людей. Это были евреи. Я поняла, что их будут расстреливать. Тут ко мне прибежала вся в слезах моя подруга еврейка Жиц Рыся. Я её спрятала на чердаке своего дома, принесла ей покушать, сказала сидеть тихо, а сама пошла посмотреть, что там происходит. Происходящее было ужасно и не поддавалось никакому здравому смыслу. Фашисты ставили людей в шеренгу возле края могилы и стреляли. Маленьких детей подбрасывали вверх, а потом ловили на штыки. Евреев, которые были хорошо одеты, раздевали, их одежду бросали в сторону, в большую кучу, искали золото, украшения. Среди фашистов были и наши русские, которые продались немцам. Двоих я знала. Это был полицай Дубиковский и немецкий служака Зимницкий, родом из Бахаревки. Они собственноручно расстреливали евреев. Крик, плач, стоны… Это было ужасное зрелище, я стояла и плакала от бессилия, что ничем не могу помочь. Я узнала среди евреев свою знакомую Сонину. У неё муж погиб в финскую войну и она одна воспитывала двоих маленьких детей. Фашисты сначала убили её детей, потом заставили Сонину снять одежду и затем расстреляли. Увидела я в толпе и дочь нашего местного фотографа. Она не была похожа на еврейку, да и замужем была за русским, немцы даже подумали, что она русская. Она могла бы спастись, если бы захотела, но фашисты уже расстреляли её родных, убили её восьмимесячного ребёнка, и женщина сама бросилась под пули, только крикнула, что ей незачем жить. Расстрел продолжался до вечера. Расстрелянных присыпали землёй, вещи погрузили на телеги и повезли в церковь.

Я пришла домой, залезла на чердак к подруге и рассказала ей о том, что видела. Она начала плакать и собираться домой, говорила, что у неё там больная мать. И хотя я её удерживала, Рыся всё равно ушла. А утром я с ужасом увидела, что фашисты ведут мою подругу к месту расстрела. На ней уже не было платка, волосы на затылке были вырваны, не было на ней юбки, а на тело было наброшено старенькое пальтишко, в котором она ходила в школу. Её расстреляли на моих глазах, а я ничем не могла ей помочь. Я всю жизнь жалею о том, что отпустила её тогда, ведь всё равно она ничем не могла помочь своей матери.

После массового расстрела на том месте продолжали расстреливать людей, только уже по одному или же небольшими группами. Расстреливали не только евреев, но и цыган, коммунистов. Я была свидетельницей, как расстреливали коммуниста Скупоновича, учительниц сестёр Галенкиных. Закапывать расстрелянных заставляли тех, кто жил рядом с местом расстрела или кого ловили в центре Мстиславля. Когда после массового расстрела я пошла к колодцу по воду, вода там была красная от крови, и все жители ходили за водой в Кагальный колодец. То, что сотворили эти нелюди, не поддаётся никакому осмыслению и объяснению. Я до сих пор представляю ту страшную картину, и когда в августе 1945 года был суд над Зимницким. который собственноручно расстреливал евреев, выступала в качестве свидетеля. Его жена поливала меня грязью, пыталась обелить своего мужа, но я видела расстрел с начала и до конца и рассказала обо всём в мельчайших подробностях, потому что уверена – этот перевёртыш должен ответить по всей строгости закона. Зимницкого тогда приговорили к 20 годам лишения свободы, хотя таким нелюдям вообще не должно быть места на белом свете. Вот и всё что я хотела написать.

(Предоставлено Владимиром Цыпиным, Израиль).

Рядом со зданием синагоги до недавнего времени располагался домик раввина.
Год назад домик раввина был снесен местным бизнесменом и на его месте сейчас лишь груда обломков.

Последнее сохранившееся в Мстиславле здание синагоги используется как склад.

Из воспоминаний Басиной Л.М.

В 1940 г. я окончила курсы по обучению глухих детей в г. Мстиславле, где мы жили. После окончания курсов меня направили на работу в Западную Белоруссию.

Летом 1941 г. я уехала домой к родным в Мстиславль, где нас и застала война. Жили мы в колхозе, расположенном за городом.

В июле мужчины и молодёжь были отправлены на лошадях под Чаусы на рытьё окопов, как препятствия для немецких танков. Но танки шли по дороге, и все наши усилия были напрасны. Нас начали бомбить и мы с отцом вернулись домой. Немцы окружили город. Мы пытались выехать из него, но не успели и вернулись домой. Шёл бой, мы сидели в погребах. Когда закончился бой, немцы всех выгнали из погребов, построили в шеренгу и приказали разойтись. Мы побежали в город, а все дома в нашей деревне сожгли. В городе было много пустых домов – люди эвакуировались. В одном из таких домов мы жили. До поджога деревни немцы забрали у населения скот и всю живность. Так прошло лето.

А осенью, 15 октября 1941 г. часов в 4–5 утра (было очень холодно, дождь, сильный ветер), постучали в дверь, ворвались немцы и приказали быстрее выходить, не давали даже одеться. Всех погнали на площадь и построили перед педагогическим училищем. Мужчин сразу же отделили от остальных. Всех стали осматривать. Отбирали деньги, золото, драгоценности. Сказали, что поведут в гетто. Когда я стояла в строю, ко мне сзади подошёл немец и сказал по-немецки: «Не похожа на еврейку». Я его поняла и сказала маме, что я ухожу. Мама меня отговаривала, так как за побег расстреливали, но я решилась и ушла.

Немец-конвоир не обратил на меня внимания. Когда я выходила из города, то слышны были выстрелы, и я поняла, что моих родных уже нет в живых. Потом рассказывали, что перед расстрелом собрали русских мужчин и заставили их копать могилы, но об этом тогда никто не знал. Я направилась в наш колхоз и по дороге встретила знакомого, который рассказал мне, что в сарае с сеном скрываются мои родственники. Я действительно нашла их там, мы вместе пробыли три дня, а затем пошли на восток. По дороге мы попали в облаву на партизан и евреев. Все разбежались и я с родственниками больше не встречалась. После окончания облавы я пошла к своей подруге Вере Валетовой, с которой вместе училась в техникуме. У Веры я прожила три недели, но дом их стоял у самого большака и немцы забирали всех незнакомых, так что и у них я должна была прятаться. Мать Веры отвела меня на хутор к своим дальним родственникам, которым требовались помощники.

Со временем немцы начали навещать и этот хутор в поисках молодых людей для отправки в Германию. Мне пришлось опять уходить. Вера, как заведующая школы, имела печать. Это позволило ей снабдить меня необходимыми справками на другую фамилию. Я пошла лесом к городку Петровичи Смоленской области. Там я устроилась работать учительницей и дождалась наших.

В сентябре 1943 года освободили Мстиславль и я уехала домой. Но никого из родных моих там не было. Дали мне комнату и я стала работать в школе для глухих детей.

(Из личного архива Владимира Цыпина)

Братская могила в Мстиславле. 22 июля 1965 г.

Из воспоминаний Красоткина Ф.

За городом, в так называемом Кагальном рву, обнаружено около двадцати ям, в которых зарыты трупы убитых гитлеровцами граждан города. Ямы заполнены трупами мужчин, женщин и детей.

Показаниями свидетелей установлено, что немедленно после захвата города немецкий комендант Крупп обязал всех евреев носить на левом рукаве одежды белую повязку с шестиконечной звездой, а на правом – жёлтый круг. Всё еврейское население выгонялось ежедневно на принудительные работы.

15 октября 1941 года в Мстиславль прибыл немецкий карательный отряд. По приказу начальника этого отряда фельдфебеля Краузе всё еврейское население города было собрано на рыночной площади. Мужчины и женщины были построены отдельно. Затем собрали 30 стариков евреев. Посадили их в машину и увезли в Лешенский ров, где они были расстреляны, а трупы их оставлены не зарытыми. Из собравшихся женщин немцы отобрали молодых, загнали их в магазин, раздели их догола, подвергли изнасилованию и истязаниям. Те, которые сопротивлялись, были расстреляны на площади. Затем все остальные евреи были согнаны во двор педучилища, оттуда их вывели на улицу, построили по десять человек в ряд и гнали к Кагальному рву. Фашистские людоеды подводили евреев к заранее вырытым могилам по 10 человек, снимали с них одежду, ценные вещи и затем расстреливали. Так были убиты сначала все мужчины, а затем женщины с более взрослыми детьми. Маленьких детей убийцы кидали в ямы живыми. Учительница Минкина – Орловская умоляла оставить в живых её 6-летнего сына, отец которого русский, но палачи в ответ на это подняли ребёнка на штыки и бросили в ров. Этот кошмар продолжался с одиннадцати до шестнадцати часов. Всего в этот день гитлеровцы убили 1300 евреев.

После расправы над евреями начали истреблять других жителей города. Люди расстреливались по малейшему поводу и без всякого повода. Расстрелы, как правило, производились по пятницам в 4 часа утра. Одновременно убивали от 20 до 70 человек. Кроме того, полиция и жандармерия расстреливали свои жертвы каждый день.

По неполным данным гитлеровцы за время оккупации истребили свыше 3000 граждан Мстиславля.

(«Неизвестная Чёрная книга», Иерусалим, 1993).

Место расстрела евреев мстиславля в Кагальном рву между Троицкой и Замковой горами (сейчас ул. Заслонова).

Из письма Малкина Ильи Осиповича в НКВД г. Мстиславля:

«Я, житель города Мстиславль, проживал по улице Советской, 1. Моя семья состояла из 8 душ. Один коммунист, который находится в армии в настоящее время, командир дивизиона, в настоящее время в живых. Второй сын Юрий, окончил высший педагогический институт, комсомолец, преподавал немецкий язык и историю. Дочь Рива окончила педучилище, дочь Зина была на третьем курсе педучилища, сын Давид в 6-ой группе, дочь Ида училась в 5 группе. Жена была домохозяйкой. Сам я работал управляющим конторой «Заготутиль». Все мои дети вышеуказанные, комсомольцы, воспитанные Советской властью, расстреляны.

14 июля 1941 г. я со своей семьей сумел добежать до Малаховского моста, не доходя 15 км. Рославля, немецкие бандиты нас перехватили и вернули обратно в Мстиславль, где мое имущество было разграблено.

Немецкие бандиты начали издеваться над нами, гнать на все тяжелые и грязные работы. 10 сентября утром немцы и полицейские выгоняли всех евреев на базарную площадь до единой души без различия возраста. Отдельно поставили мужчин, женщин и детей и произвели подсчет. К начальнику полиции Дмитрию Михайловичу Купчину немцы обратились, почему так мало евреев. Купчин ответил, что, кто имел средства, тот выехал, а эти не успели или не имеют средств. Ко всей массе людей, стоявших на площади обратился переводчик с указанием в течение двух часов представить на Пожарный двор лошадей, касторовое масло, сало, сахар, какао, мед, чай, все меховые вещи до воротника, в случае, если все указанное не будет доставлено, мы будем расстреляны.

После приказа бандиты велели каждому проходить мимо них и заявить, кем он работал, коммунист или комсомолец, кто соврет, будет расстрелян.

Мой сын заявил, что учитель. Один из гестаповцев нанес ему удар и сказал: «Ты комсомолец», и отставил его в сторону. Еще были отобраны 34 или 35 человек. Их всех расстреляли.

Остальных детей с 10 лет и больше загнали в сарай, поставили лицом к стенке. Положили доски. Брали по одному, клали на эти доски и два немца палками избивали каждого ребенка до полусмерти. Потом приказали, чтобы в течение 5 минут все разбежались.

До 15 октября нас заставляли работать. 15 октября 1941 года приехала кучка гестаповцев, окружили город. Рано утром выгнали всех из домов до грудного ребенка. Говорили, что в школе педучилища будут проводить собрание. Оттуда всех повели в ров. Приказали раздеваться, и по 10 человек как можно плотнее складываться в ямах.

16 октября вечером я ушел из Мстиславля и находился в отряде партизан. Я был всему до расстрела очевидец».

(Государственный архив Могилевской области, ф. 306, оп. 1, д. 10, л. 151-153).

Подготовлено А. Литиным, И. Шендерович
Фото А. Литина

Местечки Могилевской области

Могилев • Антоновка • Бацевичи • Белыничи • Белынковичи • Бобруйск • Быхов • Верещаки • Глуск • Головчин • Горки • Горы • Гродзянка • Дараганово • Дашковка • Дрибин • Жиличи • Завережье • Кировск • Климовичи • Кличев • Коноховка • Костюковичи • Краснополье • Кричев • Круглое • Круча • Ленино • Любоничи • Мартиновка • Милославичи • Молятичи • Мстиславль • Напрасновка • Осиповичи • Родня • Рудковщина • Рясно • Самотевичи • Сапежинка • Свислочь • Селец • Славгород • Староселье • Сухари • Хотимск • Чаусы • Чериков • Черневка • Шамово • Шепелевичи • Шклов • Эсьмоны • Ясень •

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область