Поиск по сайту

«КАДИШ» НА ГЛУБОКСКОЙ ЗЕМЛЕ

Братья стояли у памятника евреям-узникам Глубокского гетто, расстрелянным немецкими фашистами и их местными приспешниками, и с дрожью в голосе читали поминальную молитву. В этом, а может быть, в другом или третьем рву нашли свой последний приют их родственники: Эткины, Каминские – 25 человек, большая и дружная семья мирных людей. Не знаю, сколько поколений этой семьи прожило на белорусской земле, но они пустили здесь глубокие корни: создавали семьи, рожали детей, строили дома, мельницы, лесопилки, а главное – мечтали о будущем своих детей и внуков. Даже в самом страшном сне невозможно было увидеть, что наступит день, когда вверх возьмут чёрные силы, которые захотят лишить их права жить на этой земле, под этим небом, солнцем.

Семья Эткин в музее города Глубокое. Фото 2009 г.

Из всей большой семьи в живых чудом останется один – Михаэль Эткин, останется, чтобы продлить род и рассказать людям правду о трагедии семьи, всех евреев Европы.

Михаэль Эткин бежал из гетто, в десятилетнем возрасте остался один, воевал в партизанском отряде, находился в детском доме в Вильнюсе, затем через Польшу попал во Францию, а уже оттуда – в Израиль. Он учился, работал, создал семью. В этой семье выросло пятеро детей, тринадцать внуков и уже есть правнук. И снова под солнцем, теперь уже жарким, южным собирается большая и крепкая семья. Михаэль строил и защищал с оружием в руках Израиль. Его дети и внуки, достойные граждане своей страны.

Всю жизнь Михаэль Эткин хотел приехать в Беларусь, поклониться земле, на которой жили его предки, где прошли его детство и юность, опаленная войной. Он хотел узнать, что стало с мамой, если она погибла – где находится ее могила? Поставить на этом месте памятник и прочитать молитву.

Долгие годы он не мог осуществить мечту, выполнить сыновний долг, потому что вместо него решали политики, каким народам жить в мире, а каким – нет, кому и куда можно ездить, о чем следует вспоминать. А когда наконец-то рухнул железный занавес, разделявший страны, Михаэль Эткин, хотя силы были уже не те, стал готовиться в дорогу. Но, прежде всего, хотел найти могилу мамы.

Как только освободили летом 1944 года Глубокский район, Михаэль Эткин принялся разыскивать маму – Еву Камински. Он надеялся, что она жива и тоже ищет его. Мальчик искал тех, кто вернулся из партизанских отрядов и должен был знать медицинскую сестру из Глубокого, воевавшую в партизанской бригаде «Октябрь». Впрочем, в какой бригаде воевала мама, он узнал гораздо позднее. Михаэль ходил по поездам, искал демобилизованных солдат на вокзалах, на автобусных станциях. Однажды, недалеко от местечка Плисса, встретил в вагоне солдата и тот спросил: «Ты сын Евы Камински?» Уже выходя из вагона, солдат сказал мальчику «Твоя мама была героической женщиной». То ли на большее у него не хватило смелости, то ли не хотел расстраивать мальчишку, но больше солдат ничего не сказал. И долгие годы Михаэль пытался разгадать эту недосказанную фразу.

Дом в Крулевщизне, на его ступеньках сфотографировалась вся семья.

Михаэль дал слово – найти мамину могилу. Он писал в Глубокскую районную газету – может быть, кто-нибудь вспомнит партизанскую медсестру Еву Каминску и отзовется, напишет о ее последних днях. Ответов не было. О поисках Михаэля узнали в Посольстве Республики Беларусь в Израиле и решили помочь. На запросы Посольства ответили из белорусских архивов: Ева Каминска вместе с другими партизанами – казнена фашистами в Докшицах.

Михаэль Эткин, несмотря на перенесенный инсульт, твердо решил ехать в Беларусь. Он связался с Тамарой Бородач. Она уже десять лет ведёт международный проект «Корни». С её помощью на родину предков – в Западную Беларусь, откуда родом сама Тамара, – приезжают гости из многих стран мира. Они оговаривали детали поездки. Непременно хотели побывать в Крулевщизне, Докшицах, Глубоком – городах и местечках, связанных с семьями Эткинов и Каминских.

Все это время Михаэль Эткин жил воспоминаниями. Эти воспоминания стали страницами книги «Не смотря ни на что, я победил». Она издана на иврите, переведена на английский язык.

Семья Эткиных. Стоят слева направо: Ева (Хава) Каминска-Эткин,
дядя отца Ханох Эткин,его жена, Ханон Перевоскин (муж тети Рахель Эткин),
Бома Кабаков - кузен, который приехал из Израиля в гости к семье в Крулевщизну,
тетя отца Рахель Эткин, неизвестная.
Сидят: Бабушка Хая-Либа Кабакова и дедушка Саул-Рафаэль Эткин.
Внизу, слева направо: Майк (Зелик) Ходош - кузен отца,
мой отец - Михаэль Эткин, его брат-близнец - Хаим-Шепсе (Шепселе) Эткин,
и Грег (Гиршель) Ходош - (брат Майка).
Фото 1935 г.

В доме чудом сохранились две довоенные фотографии. На одной – свадьба родителей Михаэля, на другой – дом в Крулевщизне, на его ступеньках сфотографировалась вся семья. Счастливые мгновенья довоенной жизни.

Днями напролет он смотрел на эти фотографии и вспоминал.

…У него был брат-близнец. Его звали Хаим. Также зовут и одного из его сыновей, который приехал в Беларусь. Мама была из Глубокого, а папа – из Крулевщизны. Его звали Менахем-Мендл Эткин. Он был из работящей, толковой семьи. Они владели мельницей, лесопилкой. Нанимали людей и сами работали. И хотя у мамы тоже была хорошая работа – медсестра в Глубокской больнице, жить молодые решили в Крулевщизне, все же своё дело нельзя оставлять без присмотра, и Ева каждый день ездила на поезде на работу.

Михаэль Эткин не приехал в Беларусь. Он умер в феврале 2009 года. Его планы решили осуществить сыновья Хаим и Менахем. Вместе с женами, внуком Михаэля они приехали на землю, о которой так много слышали. В Крулевщизне нашли место, где стоял дом Эткинов, где была мельница, лесопилка. Конечно, все кругом изменилось и сегодня, уже ничего не напоминает о довоенном прошлом.

Потом была дорога в Докшицы. Архивные документы утверждали, что здесь на площади стояла виселица, на которой фашисты повесили партизан, в том числе и медсестру Еву Каминску. Эткины встретились с пожилыми людьми, помнящими войну, с местными краеведами и те сказали: «Да, на площади фашисты соорудили виселицу, но никого на ней не повесили». Впрочем, прошло столько лет, и кто сегодня с уверенностью может восстановить детали прошлого.

Памятник на месте расстрела узников Глубокского гетто. Фото 2009 г.

В Докшицах нет еврейского кладбища. Старые мацейвы были разбросаны по пустырю – на этом месте, когда-то хоронили евреев. Несколько лет назад, с помощью семьи американских евреев, предки которых выходцы из Докшиц, сделали символическое еврейское кладбище, кладбище-памятник. Собрали мацейвы на одной сравнительно небольшой площадке, установили их, огородили. Вот на этом месте Эткины поставили, как они назвали, «виртуальный памятник» Еве Камински.

Михаэль часто рассказывал детям и внукам о незнакомой им стране, в которой он родился и вырос. Многое им казалось странным, но, повзрослев, они поняли чувства, которые испытывал их отец.

С особой нежностью Михаэль рассказывал о маме. Ева Каминска рано осталась вдовой с двумя малышами на руках. В марте 1941 года 32-летним внезапно умер её муж. Конечно, помогала вся большая семья растить мальчиков.

С приходом гитлеровцев всё изменилось и в Крулевщизне, и в Глубоком. Люди молили Бога, чтобы помог им пережить страшное время.

В октябре 1941 года фашисты и полицаи выгнали из домов всех евреев Крулевщизны и депортировали их в гетто города Глубокое. Ева решила, что надо не просто прятаться и дожидаться лучших времен, надо бороться с фашистами. В декабре 1942 года она уходит в партизанскую бригаду «Октябрь». Партизаны нуждались в медике. И это, безусловно, сыграло свою роль. Ева оставляет сыновей Михаэля и Хаима под присмотром своей родной сестры Леи.

Установка мемориальной таблички в память
о всех погибших членах семьи Эткин. Фото 2009 г.

В августе 1943 года, когда началась окончательная ликвидация Глубокского гетто, в огне пожаров, под шквальным огнем, Лея держала за руки двух племянников, и не знала, что делать дальше. Она была не такой решительной, как сестра. Лея говорила: «Что будет со всеми, то будет и с нами». Михаэль уговаривал ее бежать, искать спасение. Леи не соглашалась. И тогда Михаэль вырвался и побежал в сторону леса. Его ранили в ногу, он упал и заплакал. И если бы не помощь мужчины, которого звали Мотка, лежать бы Михаэлю на том пятачке и ждать немецкой пули. Мотка донёс его до леса, помог перевязать рану. Два месяца Михаэль скитался по лесам. Кушал, что найдет, украдет, или выпросит. Ночевал в стогах сена, банях, скотниках. Наконец-то, на одном из хуторов его приютила белорусская семья. Как их фамилия, Михаэль не знал, а сам хутор находился, как он вспоминал, где-то рядом с деревней Семеновичи. После войны Эткин пытался найти своих спасителей, но безуспешно. Может быть, сейчас отзовутся те, кто что-то знает об этой истории.

Хозяева лечили Михаэля от раны и болезней. Однажды в дом пришли немцы, увидели лежащего на кровати мальчика, и решили выяснить, кого прячут на хуторе. Но хозяева сказали, что у их работника тиф и приближаться к нему опасно. Немцы мгновенно покинули дом. Оставаться дальше на хуторе стало опасным. И Михаэля переводят в партизанский отряд имени Котовского партизанской бригады Рокоссовского. Чтобы приняли в партизанский отряд Михаэль прибавил себе возраст, сказал, что ему скоро будет восемнадцать, хотя на самом деле было на пять лет меньше.

В Глубоком я встретился с семьей Эткинов. Около памятника, на месте расстрела евреев гетто, Мазаль Эткина – невестка Михаэля, прочла письмо, которое они написали Еве Камински, погибшей более 65 лет назад.

Памятник на месте расстрела узников Глубокского гетто. Фото 2009 г.

«Мы не были знакомы с тобой, никогда не слышали твой голос и только благодаря Михаэлю – отцу моего мужа, который много рассказывал о тебе, помним твое имя. Только на двух фотографиях, которые хранятся в семье, мы видели твое прекрасное лицо. Один из снимков, сделан в будничный день, когда ты с мужем и мальчиками сфотографирована у крыльца родного дома, говорит об очень многом. Михаэль до конца дней вспоминал этот день, этот дом, он даже помнил запах яблок, которые росли на деревьях в саду.

Верная медицинскому долгу, ты ушла в партизанский отряд, оставив маленьких детей сестре. Твоя профессия указала тебе дорогу, стала судьбой. Ты понимала, что должна бороться, быть полезной людям. Михаэль всегда хотел быть с тобой. Ты знала об этом и однажды написала ему письмо: «Дорогой сын! Всё равно когда-нибудь я с тобой встречусь. Мы дождёмся этой счастливой минуты».

Мы хотим тебе рассказать историю нашей семьи, которая стала твоим продолжением. Твой сын выжил в той страшной войне, ему помогли добрые люди. Он прошёл детский дом, лагеря для репатриантов и оказался в Израиле. Построил дом, создал семью, вырастил сыновей. И до конца жизни продолжал искать тебя. Он не смог этого сделать и поэтому мы здесь. Ты прости нас, что мы не сумели найти твою могилу…

Мы здесь, чтобы передать всё о тебе следующим поколениям».

Потом были встречи в музее, в райисполкоме, презентация книги Михаэля Эткина в школе. На глубокской земле снова звучали забытые имена…

Семью Эткиных и сегодняшних жителей Глубокого разделяют тысячи километров, множество границ, но благодаря общей памяти они стали понятнее друг другу.

Аркадий Шульман
Октябрь, 2009 г.

Глубокое, октябрь 2009 г.

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область