ТЕВЕЛЬ-МОЛОЧНИК
или
КТО НАПИШЕТ ИСТОРИЮ МЕСТЕЧКА БОРКОВИЧИ?
Борковичи – старинное торговое местечко. Географически очень выгодно расположено: на берегу реки Дрисса, рядом проходит дорога Невель – Дисна. На левом берегу Дриссы и сейчас видны сложенные в несколько рядом бревна – все, что осталось от старинного причала. На месте, где когда-то проходили шумные ярмарки до сих пор находят старые монеты. Они как будто передают привет из давно ушедшего мира. Самые старые монеты датированы 1663–1665 годами.
С XIX века, задолго до появления железных дорог, Борковичские ярмарки приобрели известность не только в близких, но и в далеких краях. Одна из ярмарок проходила в четверг за девять недель до Православной пасхи (на Девятник).
В Борковичах до сих пор вспоминают эти ярмарки. Чаще всего о них говорят дети, а то и внуки тех, кто их видел своими глазами. На Девятник продавцы стояли вдоль улицы одной длиной шеренгой, и покупатели видели весь товар с одного прохода.
Промышленными товарами торговали на ярмарках в основном евреи.
Со временем вдоль Дисненской дороги от железнодорожной станции сложилась Еврейская улица с многочисленными лавками. Правда, теперь от лавок и следа не осталось, а улица называется – Советской.
Сегодня в Борковичских ярмарках напоминают названия других улиц: 1-я, 2-я, 3-я, 4-я Базарные.
В Борковичах сохранились остатки старого еврейского кладбища. Правда, в Верхнедвинске в районном музее меня предупредили: «Без знающего человека не найдете».
В российскую историю Борковичи вошли еще и тем, что в 1916 году царь Николай II 31 января устроил здесь смотр войск, а за день до этого аналогичное событие произошло в окрестностях Дриссы (Верхнедвинска).
В 1925 году в Борковичах было две церкви, причем одна – каменная. А вот о синагоге или даже об иудейском молитвенном доме в Борковичах в архивах данных не сохранилось.
Впервые о Борковичах я услышал в середине 90-х годов от Зеева Абрамсона. Он работал посланником Еврейского американского распределительного комитета «Джойнт» по Беларуси. Его прадед Тевель Динкин жил в Борковичах.
По рассказам Зеева его прадед был очень колоритной фигурой. До переезда в Борковичи он с семьей жил на юге Белоруссии в Полесье. Крестьянствовал, держал коров, продавал молоко. Был не шолом-алейхемовский Тевье-молочник, а Тевель-молочник, с судьбой очень похожей на судьбу одного из самых известных персонажей еврейской литературы. В 80-е годы XIX века, когда в России началась антиеврейская кампания Победоносцева, Динкиных погнали с земли. Тевелю пришлось оставить хозяйство и в поисках работы податься в Борковичи. Местный помещик, владевший лесами, благоволил к евреям. (Пока, к сожалению, не удалось выяснить его фамилию). Слух об этом помещике быстро разнесся по окрестным городам и местечкам. И евреи, согнанные с насиженных мест, стали переезжать в «медвежий уголок». «Медвежий» – сказано не для красного словца. Живности, в том числе и медведей, в те годы в лесах хватало. Борковичские леса и сегодня не обеднели, хотя, конечно, сравнение не в пользу нынешнего времени. Помещик выделил Тевелю участок земли рядом с железной дорогой и Динкины стали строиться. Рядом возводились другие еврейские дома, вырастала улица.
Борковичи. Здание вокзала.
Это к сведению тех, кто утверждает, что в Борковичах евреи занимались только торговлей, а на Еврейской улице жили только лавочники.
Тевель, как и другие евреи, брал у помещика в аренду участок леса, нанимал крестьян, они валили деревья, потом их везли его на железнодорожную станцию, грузили на платформы и отправляли в портовые города Балтики. У Тевеля была большая семья – одиннадцать детей. Всех надо было прокормить, выучить, поставить на ноги. Он много и тяжело работал. Физически был крепким человеком. Прожил больше ста лет. Тогда ведь не отмечали дни рождения, так что более точного возраста Тевеля Динкина никто сказать не может.
Зеев Абрамсон любил пересказывать «борковичские истории», которые, думаю, он часто слышал в родном доме. «Прадед соблюдал еврейские традиции, но не был ортодоксально верующим человеком. Никто из его детей, внуков не учился иешивах, все искали и находили себе светские занятия и заработки.
«Лесные дела» ни тогда, ни теперь не обходились без застолий и крепких напитков. Прадед умел выпить. В нашей семье в шутку вспоминали, как однажды, возвращаясь домой по железной дороге в состоянии хорошего подпития, Тевель выпал из тамбура вагона. Его долго искали, прежде чем нашли. Для другого эта история, может быть, закончилась бы плачевно, но Тевель с его здоровьем, уже назавтра командовал в лесу, как ни в чем не бывало».
Этот случай, скорее, исключение, чем правило. Но я рекомендую прочитать эти строки тем, кто верит в стереотипы: евреи хилые, слабые здоровьем, выпивают раз в году на праздник Пурим…
«Обычно борковичские рассказы, были сентиментальными и идеализировали жизнь в местечке, – вспоминал Зеев Абрамсон. – Может потому, что в Борковичах прошли детство и юность этих людей. А может потому, что у них были действительно хорошие, доброжелательные отношения с соседями. В местечке жило много нашей родни – Динкины, Левины».
В двадцатые годы XX века, когда закончился НЭП, и стали прижимать тех, кто умел работать и зарабатывать, дети Тевеля разъехались из Борковичей: кто подался в Ригу, в Полоцк.
В Борковичах остались дочери Тевеля Сима, она так и не вышла замуж и носила фамилию Динкина, и Гита Гуревич – она работала в колхозе. Сима была очень общительным компанейским человеком, ее любили в местечке. Симу и Гиту расстреляли вместе с другими евреями Борковичей. Расстрелами Борковичских евреев руководили начальник Борковичской военной полиции Филор Мартин и следователь Борковичского отдела военной полиции Шнайдер Рудя
На фронтах, в партизанских отрядах сражались внуки Тевеля Динкина. Приближая победу над фашизмом.
Хотелось бы найти детей и внуков борковичских евреев, чтобы они рассказали о своих семьях. Ведь из историй семей и складывалась история местечка.
Аркадий Шульман
|
|
ENG 
RSS-канал новостей сайта www.shtetle.com