Поиск по сайту

ЛЮБАВИЧИ

В МЕСТЕЧКЕ ЛЮБАВИЧИ – ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Кто не помнит милой еврейской песенки народной: «Из Любавича в Хиславич»? Еврейский народ воспевал белорусский городок Любавичи, который глубоко связан с еврейскими традициями.

Теперь этот знаменитый городок больше не является объектом для веселых народных песен. Любавичи за последние два с половиной года, за время немецкой оккупации, превращен в юдоль печали, в место скорби для сотен еврейских семей.

Любавичи снова воссоединены с Советским Союзом. Некоторое время назад Красная Армия освободила этот городок. И только теперь там обнаруживаются зверства, совершенные гитлеровскими преступниками.

Нацисты с особым садизмом издевались над сотней с лишним еврейских семейств, которые не успели оттуда эвакуироваться. В немецкой прессе писали, что Любавичи являются священным городом для евреев: «святым городом Иеговы, раввинов и ритуальных убийств» (именно так писала «Минская газета»). Комендант Любвичей заявил, что Любавичи должны быть особенно сурово наказаны. Он составил две группы евреев – из более молодых и более пожилых. Первая группа была расстреляна тут же на месте; вторая группа евреев, которых немцы назвали раввинами, была брошена в страшный лагерь пыток за деревней Рудня. Здесь фашистские изверги в течение многих недель разными рафинированными способами пытали стариков (их было несколько десятков): выдергивали щипцами волосы из бороды, ежедневно устраивали публичную порку, заставляли танцевать на пергаменте из свитков Торы и т. п.

Все те, которые были в состоянии выдержать эти пытки, были, в конце концов, расстреляны. Спустя некоторое время были истреблены и остальные евреи, оставшиеся еще в Любавичах. Но гитлеровские хозяева замученного местечка дорого заплатили за свои преступления. Еще до того, как Красная Армия освободила Любавич, группа белорусских партизан напала на деревню Рудню и овладела ею. После этого четыре здоровенных парня во главе с еврейским юношей, уроженцем Новгород-Волынского, партизаном Ц., устроили засаду в окрестностях Любавичей и захватили городского коменданта, о поездке которого они знали заранее. Гитлеровский негодяй получил по заслугам. Одновременно другая группа партизан ворвалась в Любавичи, забросала гранатами немецкие казармы, уничтожила их и при этом убила несколько десятков немцев.

1944 г.
Записал М. Грубиян. Перевод М. Брегман.
Отрывок из «Неизвестной Черной книги»,
Иерусалим 1993 Москва. – С.270-271.

МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ О ЛЮБАВИЧАХ

14–15 мая 1996 года, в мое третье посещение Любавичей, в местной школе, где имеются зачатки музея, мне показали рукопись под названием «Местечко Любавичи», которая принадлежала бывшим учителям школы Ефиму Ивановичу Шматову и его жене Марфе Лаврентьевне Давыденковой. Авторы использовали для рукописи многие архивные материалы могилевской губернии, к территории которой относились Любавичи многие века. О евреях здесь написано скупо, но Любавичи являются родиной мирового хасицизма, поэтому мне хотелось бы, чтобы читатель познакомился с этой небольшой рукописью, исключая пионерскую и комсомольскую жизнь.

Иосиф Цынман.

Местечко Любавичи – древнейшее поселение, расположенное в бассейне реки Днепр на купеческом тракте из Смоленска в Витебск, при реке Малая Березина, в 55 верстах к северо-востоку от уездного города Орша. Река Малая Березина начинается в Лиозненском районе Белоруссии и впадает в Днепр около поселка Гусино.

В древности здесь жили кривичи-белорусы. Высота Любавичей над уровнем моря 198 метров 795 миллиметров по стенному реперу №41 на фундаменте церкви. В статистическом описании Могилевской губернии за 1784 год Любавичи помещены в числе местечек.

В период средневековья и крепостничества Любавичи принадлежали князьям Стефану, Владиславу, Евгению и Ивану Любомирским, и за освобождение от крепостной зависимости крестьяне местечка Любавичи вместе с крестьянами деревень Голяшовка, Дятлово, Лизуново должны были заплатить Владиславу Евгеньевичу Любомирскому 44913 рублей 32 копейки. («Могилевские губернские ведомости», за 1867 г. № 51. C. 497).

В 1856 году в Любавичах насчитывалось 809 душ мужского пола и 876 женского, в том числе православного вероисповедания – 308 мужчин и 326 женщин, римско-католического – 1 человек, иудейского – 500 мужчин, 550 – женщин.

В местечке было каменных домов – 1, деревянных – 246; две православные церкви (каменная и деревянная), 5 деревянных молитвенных школ-синагог. («Могилевские губернские ведомости» за 1856 г. № 49. C. 929).

В 1860 году в Любавичах насчитывалось каменных домов – 1, деревянных – 312, православных церквей – 2, еврейских молитвенных домов – 3. Из 2516 душ обоего пола населения 978 были евреи.

В ХVII веке еврейское кладбище находилось на Мовшевой горе, в настоящее время около погреба Стефана Сопишко.

В Любавичах жил раввин с мировым именем, Шнеерсон. Он содержал особую школу (синагогу), которая имела больше воспитательное значение, чем профессиональное. Эта школа находилась там, где сейчас располагаются почта и книжный магазин. Школа и синагога Шнеерсона были рядом, напротив церкви.

Профессор ленинградского пединститута им. А.И. Герцена Г.М. Дейч, основываясь на исторических данных, отмечал, что при въезде в Любавичи с северо-запада (Заречье) у самой дороги стояла часовня. На юго-востоке от нее была площадь размером 300 х 200 метров, на которой располагался дом князей Любомирских. Рядом с ним находился театр. Южнее господского дома, на берегу речки Худицы, находилась солодяжная.

Основная часть местечка раскинулась за рекой Березиной, там находилась и деревянная церковь со звонницей – церковь Николы Чудотворца (Никольская).

В местечке была и деревянная церковь, а при ней монастырь Покрова Святой Богородицы, каменное здание которого было расположено в южной части Любавичей. Теперь здесь находятся больница и Дом культуры. В центре местечка стояла соборная (главная) церковь Успения Святой Богородицы (Успенская церковь), построенная в первой половине ХVII века (около 1633 года). Это была униатская церковь. В Любавичах было также униатское кладбище, сейчас на его месте зерносушильный комплекс.

Через церковную унию православная церковь должна была признать главенствующую роль Папы Римского и догмы католической церкви.

Церковная уния (союз) православной и католической церкви впервые была провозглашена в 1439 году на Флорентийском соборе, но не была признана русской церковью, сохранившей свою самостоятельность.

На территории Речи Посполитой была осуществлена так называемая Брестская Уния 1596 года. Православная церковь Украины и Белоруссии, находившиеся под господством польских феодалов, тоже должна была признать главенство Папы Римского. Эта Уния потерпела полную неудачу в результате активного сопротивления украинского и белорусского народов (Энциклопедический словарь. - Т.3. - С. 777).

6 августа 1724 года император Петр I отправил польскому королю грамоту, в которой писал: «Шляхтич Залусский Кухмистр в княжестве Литовском превратил в унию две церкви в городе Любавичи, одна – Никольская, другая – Успенская». («Могилевские губернские ведомости» 1846 г., № 31, С. 622).

По указу Екатерины II униатские церкви были перестроены в православные, чтобы придать зданию вид креста, пристроили баковки. Это было во 2-й половине ХVIII века.

В Любавичах ежегодно проводились две ярмарки: 29 июня – Петропавловская, а с 6 января по 6 февраля – Крещенская. Они были признаны лучшими в Могилевской губернии.

В 1812 году здесь две недели стоял со своим корпусом французский генерал Груши. В Любавичах была квартира пристава четвертого стана. (Основной журнал Министерства внутренних дел, 1859 г. Т. 35, отдел 5. С. 22).

В 1870 году Менделем Песькиным в местечке была основана кожевенная фабрика, на которой вырабатывали 800 изделий, с годовым доходом 425 рублей. В 1881 году появилась аптека наследного провизора Календо. (Описание Могилевской губернии. Книга 2. С. 149). В Любавичской волости находилось довольно много железистых источников.

В 1880 году в местечке было 375 дворов с населением 2398 человек (Описание Могилевской губернии. Книга 1. С. 195; книга 2. С. 424).

В 1898 году 16 июня в 2 часа дня при сильном ветре загорелся дом мещанина Михеля Мейтина. Пожаром было уничтожено 32 крестьянских дома, 20 домов евреев, 10 овинов, 3 бани, 9 сараев. Причина пожара – неисправность дымохода. (Могилевские губернские ведомости. 1898. № 51, C. 205).

C 1864 года начала работать церковно-приходская школа, с 1897 года открылась народная библиотека, с февраля 1900 года устраивались народные чтения в помещении чайной. («Могилевские губернские ведомости». 1900, № 15, C. 78).

В декабре 1929 года в Любавичах был организован колхоз «Красная Армия».

Е. Шматов, М. Давыденкова

РАССТРЕЛИВАЛИ ЕВРЕЕВ, СЕМЬИ КОММУНИСТОВ И ПАРТИЗАН

Евреи-туристы из дальнего зарубежья купили в деревне Любавичи Руднянского района старый дом на Шелковской улице. Он ближе других домов стоял к еврейскому кладбищу, на котором находятся могилы предков любавических ребе. Рядом с этим домом живет Мария Аврамовна Трофименко, 1928 года рождения. Вот что она рассказала мне 14 мая 1996 года.

«Сразу же, как только в Любавичах появились немцы, они создали управу (вроде прежнего сельсовета). Бургомистром стал Давыденко.

После войны его поймали в Германии, осудили. Он отсидел 15 лет. Семью его из Любавичей выселили в г. Новосибирск. Не думаю, что это было плохо для его семьи.

В первые дни оккупации любавичскую молодежь, в том числе и меня, погнали ремонтировать дороги под деревню Слодолище. Гнал нас полицай Анатолий Стефанович Дунников, его отец и другие полицаи. В любавичской полиции были и местные жители, молодежь, которая совсем недавно училась с друзьями-евреями в одной школе. То ли из-за пропаганды, то ли по другой причине их, этих бывших школьников, пионеров, комсомольцев, словно подменили. В полиции они озверели, вместе с немцами (немногие принимали в этом участие) строили людей в колонны, вели и расстреливали любавичских и попавших сюда из других мест евреев, семьи партизан и коммунистов. Знаю, что гнали евреев на расстрел Ефим Печерский, его брат Григорий Печерский, Кирилл Жаркин, Николай Никифорович Астраханский. Но они не миновали возмездия. За убийство евреев, семей партизан и коммунистов их судили в Рудне. Троих повесили.

В 1941 году попал в окружение Гирша Борисович Райхлин, бывший в мирное время учителем. Он вернулся домой в Любавичи. Местные жители удивлялись, зачем он сюда пришел. Полицаи его расстреляли.

В 1943 году за несколько дней до освобождения Любавичей с фронта вернулся еврей, солдат Красной Армии, кузнец Блинчик. Имя его я забыла. За несколько дней до прихода нашей армии полицаи его расстреляли. Стало известно, что перед расстрелом он громко сказал: «Вы расстреляли мою семью, стреляйте и в меня».

25 августа 1942 года полицаи расстреливали партизанские семьи. Погибло 25 человек.

Наша семья состояла из отца, матери и моего старшего брата. Отцу в 1941 году исполнился 51 год, в армию его не взяли. Брат был 1925 года рождения. Он ушел в партизаны, с тех пор о нем ничего не было известно.

Наша семья, как семья партизана, подлежала расстрелу. Мы уже к этому были готовы. Надо ли говорить о последствиях того, что я пережила, и можно ли все это, даже спустя столько лет, забыть.

Наша семья, чтобы прокормиться, держала двух свиноматок. Одну забрали немцы, а другую оставили. Были у нас и поросята. Они и помогли отцу откупиться от расстрела у бургомистра Давыденко. Бургомистр потребовал, чтобы отец отдал ему свинью и два килограмма шерсти, а полицаи разобрали поросят. В расстрел 25 августа мы не попали.

Целью фашистов было руками русских убивать не только евреев, но и как можно больше русских. Они сделали несчастными многих уцелевших людей, не сумевших из-за убийств и бандитизма уже после войны нормально устроить и прожить свою жизнь.

Закончилась война. В бывшем еврейском местечке Любавичи евреев, живших здесь веками, не стало. Позднее из Смоленска в любавичскую школу прислали еврейку-учительницу Галину Моисеевну Липкину. Живет она недалеко от школы, сейчас уже на пенсии, в Любавичах пользуется большим уважением.

Когда наши войска освободили Любавичи, многих местных жителей и полицаев взяли в Красную Армию. Часть полицаев скрывалась. Некоторых позже нашли и судили. В Рудне суд приговорил к казни через повешение любавичских бандитов К. Жаркина, Н. Астраханского, Г. Печерского. Брат Григория, Ефим Печерский, скрывался. Потом попал под бомбежку в деревне Белозеры, его ранило. Он попал в военный госпиталь. Ему удалось получить документ, что он воевал на фронте, хотя не был там ни дня. Е. Печерский – в прошлом полицай-бандит, всю оставшуюся жизнь получал хорошую пенсию. Именно Ефим забирал у нас свинью, участвовал в разбоях и расстрелах. Я лично, по этому вопросу ездила в Смоленск в КГБ, но ничего не добилась…»

ИМЕЙ ЖАЛОСТЬ: «ГОБ РАХМОНЭС»

В поисках свидетелей событий осени 1941 года в Любавичах возникли немалые трудности. Почти все свидетели или участники, которые могли бы рассказать об оккупированных Любавичах, ушли в мир иной.

Первой, с кем мне пришлось встретиться, была Татьяна Борисовна Буравская, 1911 года рождения, проживающая в своем доме на Сырицкой улице в Любавичах. Мы с ней беседовали на крылечке вечером 14 мая 1996 года. Вот что она рассказала.

«В детстве я жила в Черном переулке. Рядом с нами жили четыре еврейских семьи. Помню Давида, Шифру, Арона Мемухиных. Арон был портным. Его сын, Еська Аронович, работал в любавичской швейной артели. Арон Мемухин шил мужскую одежду. Его дочь, Ривка Ароновна, вязала чулки, носки, перчатки и т. п. Помню, как она выходила замуж. Была еще одна соседка – Стера. Она пекла хлеб и обеспечивала им многих жителей. В крайней избе жила Сейна (Соня). Она шила женское пальто, а мы, дети, возле нее подбирали тряпочки, лоскутки для кукол. Вообще евреев в Любавичах было больше, чем русских.

С началом войны жителей послали рыть блиндажи и окопы в деревню Морозовку. Через 12 дней мужчинам из военкомата принесли повестки. На следующий день я провожала мужа. У меня было трое детей: Василий – 13 лет, Сашка – 7 лет, Юля – 4 года. До кладбища, которое находится на въезде в Любавичи со стороны Рудни, муж нес дочку на руках. Под слезы и крики мужчины погрузились на восемь машин и уехали.

Вскоре пришли немцы. Швейную артель разбомбило, но магазин уцелел. Ко мне в дом ни немцы, ни полицаи не заходили, нечего было взять: трое всегда голодных детей, свекровь – калека с одной ногой.

Евреев стали собирать вместе. Ни в какие общие и другие дела в Любавичах я не вникала, думала о том, как прожить этот и завтрашний день.

В один из первых ноябрьских дней колонну евреев погнали по Шоссейной улице (от церкви до больницы). Многие умерли от издевательств и насилия до расстрела. К месту расстрела шли телеги с престарелыми, больными, ранеными и убитыми в пути.

Как их расстреливали, не знаю. Очевидцы – кто видел или знал в подробностях – давно умерли».

2.

В солнечное утро 15 мая 1996 года беседую с жительницей Любавичей – Марфой Лаврентьевной Давыденковой, 1914 года рождения, бывшей учительницей местной школы.

Родилась она в Любавичах на Хохловской улице, большой, длинной, ведущей на станцию Красное. Вот что она рассказала.

«На нашей улице было очень мало русских домов. Все наши соседи были евреи: Брис, Розины, Каганы, Левитины, Шур, Рубины и многие другие.

После замужества я жила в городе Ломоносове Ленинградской области. Летом 1941 ехала на лето домой, в пути в городе Витебске, я узнала о войне. С двумя детьми и братом-десятиклассником я добралась до Рудни, где нас встретил отец с лошадью.

На 27-е сутки после начала войны в Любавичи пришли немцы, и жизнь остановилась. Появились полицаи и постоянный безысходный страх. Жители сидели в домах как тараканы, забившиеся в щели и ждали, что будет.

Мой муж был на Ленинградском фронте, а брат сумел уйти в лес к партизанам.

В начале ноября 1941 года евреев стали собирать в одно место, но они разбегались. Их снова собирали. Сбор был на Шиловской улице, на выгоне, где пасли обычно скот. Но немцы и полицаи с евреями обращались хуже, чем со скотом. Непослушных расстреливали на месте.

Днем 4 ноября колонну евреев погнали к месту расстрела. Старых, ослабленных, а также тела расстрелянных на месте сбора, везли на телегах. Местным жителям запретили в этот день выходить из дома. В тот день расстреляли 483 еврея. Позднее на этом месте расстрелы и захоронения продолжались.

Удалось скрыться нескольким детям, в том числе нашему соседскому восьмилетнему мальчику Мееру Кагану. Его мать готовила мальчику побег. С ним была запасная смена белья, баночка масла и хлеб. Но мать не сказала сыну самого главного, чтобы он бежал не к людям, а подальше от Любавичей, в лес, в поле. Меер бежал, полз и добрался до нашего огорода, где его забрал полицай. То же произошло и с другими детьми. Их собрали в один дом, потом расстреляли, тела бросили на тела расстрелянных матерей и родных.

Оставшиеся в живых русские жители ждали, что после евреев будут расстреливать семьи партизан и коммунистов, которые были во всех семьях. Такие расстрелы были, но всех расстрелять не успели.

В период моего детства разговорным языком в местности вокруг Любавичей был идиш, и я его знала».

На прощание Марфа Лаврентьевна мне сказала: «ГОБ РАХМОНЭС», что означает в переводе с идиш «имей жалость».

Записал Иосиф Цынман

Из книги «Бабьи яры Смоленщины. появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства».
Автор и составитель ИОСИФ ЦЫНМАН, Смоленск 2001 г.

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область