Поиск по сайту

Путешествуем с Аркадием Шульманом

ЛЮБАВИЧИ – СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ

В Любавичах я не был три года. И хотя для местечка, а теперь деревни, где жили великие мудрецы и праведники – раввины Шнеерсоны – это мгновение в многовековой истории, за эти время здесь произошли изменения, которые сразу бросаются в глаза.

Стало больше заколоченных домов, старики умирают, молодежь уезжает в большие города, там где есть престижная работа и деньги. И Любавичи, куда еще в начале ХХ века стремились паломники со всего мира, чтобы увидеть, а если повезет, прикоснуться к одежде, услышать своего цадика, получить ответы на волнующие вопросы, сегодня напоминают одинокого, бедного человека, до которого никому нет дела. Школу и ту собирались закрыть. В деревне, где живет чуть более 350 человек, количество детей в начальных классах можно пересчитать по пальцам одной руки.

Карта Любавичей.

Правда, в последнее время стало оживать местное сельское хозяйство. Если в него будут вкладывать деньги, у людей появиться работа.

В Любавичи должна была приехать туристическая группа из Германии, и мы поехали посмотреть «объект». Интерес немцев, не евреев из Германии, а именно немцев, к историческому центру хасидизма только поначалу кажется удивительным и странным. Если бы я имел возможность посетить, например, буддийские храмы, сделал бы это с огромным удовольствием. Немцы имеют больше возможностей для дальних экскурсионных поездок, чем я.

Руководитель туристической организации, видя заколоченные окна нежилых домов и провалившиеся крыши, говорил мне: «Они же будут это фотографировать. Ты расскажи немцам, что эти места святые для хасидов. Здесь все для них святое: и земля, и вода, и даже воздух».

– Расскажу, – пообещал я. – И вспомнил рассказ местных жителей о том, как в конце девяностых годов, большая группа хасидов приехала в Любавичи. Они были в Ростове, где проходил съезд посланников любавичского ребе, потом чартерным рейсом прилетели в Смоленск, а оттуда на автобусах – в Любавичи. От Витебска, и от Смоленска одинаковое расстояние – 80 километров. Когда едешь из Витебска надо пересекать государственную границу Беларуси и России. Правда, теперь она почти символическая. У Любавичей со Смоленском связи надежней, все же одна область.

Когда в Любавичах увидели столько хасидов в традиционных черных одежда, в шляпах с пейсами – местные жители чуть ли не в один голос сказали: «Грачи прилетели». А когда увидели, что они разделись и полезли купаться в реку Березина и вовсе ахнули. Была глубокая осень, а среди приезжих было немало стариков. Но окунуться в любавичскую реку – считается для хасидов делом богоугодным, святым. Так же как, например, напиться воды из здешнего колодца, некоторые увозят с собой горстку любавичской земли. Заворачивают ее в носовой платочек и кладут в карман.

Музей «Двор Любавичского ребе».

Нашим проводником по здешним местам, как обычно выступил Анатолий Николаевич Гнатюк. Он любавичский, родился здесь в 1953 году, и родители его и его жены отсюда. Когда строили музей «Двор Любавичского ребе» – принимал в этом самое активное участие. И сегодня у него хранятся ключи от всех здешних еврейских мест. За эти годы он выслушал рассказы стольких экскурсоводов, раввинов, знатоков хасидизма и дилетантов, которым, кажется, что они все знают – что может уже и сам проводить экскурсии и рассказывать о любавичских ребе. Но предпочитает молча слушать рассказы, и только иногда дает какие-то пояснение.

Мы начали с Музея. Бывал здесь много раз, но всякий приезд нахожу для себя что-то новое. Глыба фундамента старого дома любавичского ребе, как памятник ушедшим временам. А за ним небольшой сарай, табличка с надписью на иврите.

– Что это? – спрашивая у Анатолия Николаевича.

– Хотели восстановить весь двор, как был в те времена, когда здесь жили Шнеерсоны. Во дворе хозяйственные постройки, коровник, псарня. Сделали псарню и на этом окончили работы.

Здесь же стоит мангал. Удивленно смотрю на Анатолия Николаевича. Как-то не вписывается он во двор Любавичского ребе.

– Приезжают люди. Делают шашлыка, главное, чтобы были кашерные, – поясняет Гнатюк. – В доме у нас есть специальная обеденная комната.

– Долго паломники находятся в Любавичах?

– С молитвами шесть-семь часов. Но если шаббат наступает, остаются здесь ночевать. У нас есть 43 матраца, постельных комплекта, для таких нужд.

Приезжает много людей, особенно в теплые месяцы. Иногда в день по две группы. За день до нашего приезда здесь был московский раввин с семьей, молился. В конце августа обычно приезжают московские студенты. В зимние месяцы приезжающих намного меньше. Иногда в месяц пару человек. Но дороги к любавичским святыням местные власти аккуратно чистят от снега, следят за порядком.

В Музее чисто, туалетные комнаты сверкают кафелем.

В экспозиции Музея фотографии тех, кто учился у Любавичского ребе в иешиве. У каждой фотографии номер.

– Мы не знаем фамилии всех, кто здесь учился. Приезжают потомки, родственники этих людей и вносят ясность, – говорит Анатолий Николаевич.

Изразец из дома Шнеерсонов.

Дом Шнеерсона.

В экспозиции под стеклом фрагмент кафельного изразца голубоватого цвета, с интересным узором. Из дома Шнеерсонов.

В первые приезды в начале девяностых годов я заходил в молельный дом, где и молились и ночевали паломники. Эта был старый покосившийся деревенский дом, который выкупили хасиды, чтобы хоть где-то было пристанище для паломников.

– В те годы их было много, – рассказывает Анатолий Николаевич. – С рюкзачками шли по дороге. Их подвозили на лошадях, на тракторах. Местные, как видели незнакомого человека, сразу спешили к нему. Неплохо тогда зарабатывали на этом.

Сегодня на месте старого молельного дома построен новый – выглядит как игрушка. Построен на средства московского бизнесмена Гуровича, в память об его отце Марке Ароновиче Гуровиче, умершем в январе 2010 года.

Над входом табличка «Дом Шнеерсона. Любавичи». У дверей – еще одна табличка. На ней указан телефон директора «Святых мест», сторожа и электронный адрес почты.

Не знаю, кто строил дом раввина Шнеерсона в прошлые века, сейчас строителями выступили сезонные рабочие из Таджикистана и Украины.

В доме картины художников на местечковые темы и о житье-бытье хасидов. Во всех комнатах идеальная чистота.

– За последние годы хасиды выкупили в Любавичах шесть домов, оформили все документы, – рассказал нам Анатолий Николаевич.

От Дома Шнеерсона дорожка ведет на старое кладбище. Построен мостик и теперь в самое ненастное время года можно пройти сюда посуху. Не то что раньше, когда резиновые сапоги застревали в болотистых лужах.

Старинное еврейское кладбище в Любавичах.

– Три раза в этом году косил, а травы все равно полным-полно, – говорит Гнатюк. – Просил, дайте деньги на гербициды, все вытравлю. Не дают.

– И не дадут, – утверждаю я. – Как же можно, святую землю посыпать гербицидами.

Огель–«мавзолей» – место упокоения Любавичских ребе.

Посередине старинного кладбище «огель», или как его называют местные – «мавзолей», место упокоения Любавичских ребе.

– Построили в начале девяностых, – рассказывает Гнатюк. – Прилетели сюда на вертолете старые хасиды, ходили по кладбищу, пока не нашли могилы любавичских ребе. А вскоре из красного кирпича построили «огель». Жены любавичских ребе, как и положено, похоронены отдельно в женском ряду. Для них сделан «огель» из металлических полос.

У могил цадиков огромное количество записок. Такое количество я видел у Стены плача в Иерусалиме. Люди просят о здоровье, о благополучии детей и оставляют записки. Считаются, что цадики при жизни имеют чудодейственную силу. И после смерти эта сила сохраняется. Надо только искренне их попросить и верить в то, что все о чем вы просите – сбудется.

– Я не еврей, – сказал Гнатюк. – Но дважды писал записки с просьбами о помощи. Может, так совпало, но просьбы осуществились.

Я решил тоже написать записку.

– Порви на четыре части, – посоветовал Гнатюк. – Положи у могилы.

Моя записка затерялась в бумажном сугробе, который давно образовался здесь.

На кладбище много старых мацейв – надгробных памятников.

– Я насчитал более 600 надгробий, – сказал Гнатюк. – Подняли и установили мы, конечно, гораздо меньше. Несколько десятков.

4 ноября 2011 года исполняется 70 лет со дня расстрела фашистами евреев Любавич – узников гетто.

Мы поехали к месту этого страшного преступления. Здесь стояла металлическая ограда, покосившаяся от времени, с облезшей краской. Несколько лет назад молодые евреи, говорят, что живут они в Германии, установили камень, на котором написано: «На этом месте будет сооружен памятник 483 евреям местечка Любавичи, расстрелянным фашистами и их пособниками 4 ноября 1941 года».

Идут работы по сооруженю Мемориала.

Пришло время исполнять обещание. Сооружается мемориальный комплекс. Работает техника, люди. Я видел, как заливают бетон под многометровую стену, вероятно, любавичскую «Стену плача».

– Есть архитектурное и скульптурное решение этого комплекса. 4 ноября будет открытие – приезжайте, увидите, – сказали строители.

Свидетелей страшного преступления фашистов и их пособников в Любавичах – единицы. Одна из них теща Анатолий Николаевича – Раиса Ефимовна Гронская (Полякова). Мы приехали к ней домой. Она радушно приняла нас и, выслушав нашу просьбу, стала рассказывать:

– Я 1929 года рождения. Здешняя. До войны Любавичи были гораздо больше, чем сейчас. Половина населения была еврейская, половина – русская. Нашими соседями были евреи Мейлах, Фрида. Когда родителям что-то надо было – обращались к Мейлаху, он всегда помогал. Когда немцы наступали на Любавичи, Фрида плакала и причитала: «Придут немцы, нас поубивают». Знала, наверное, что они творили в других местах. Уйти из Любавич удалось мало кому. Семьи большие, дети, старики, куда с ними тронешься с места.

Напротив того места, где стоит Музей, до войны была деревянная синагога. Эта улица называлась Шиловская. Немцы там сделали гетто для евреев. Заставили их нашить желтые лапики на одежду на спину, работали евреи – делалиь самую черную и тяжелую работу, ничем их не кормили. Кто что доставал, кому соседи что-нибудь подкинут – тем и питались. Немцы уехали и всем распоряжались местные полицаи. 3 ноября приехал в Любавичи немецкий карательный отряд. Всех евреев из гетто вечером загнали на огороженную площадку перед церковью. И здесь они простояли всю ночь. Их охраняли. А утром погнали на расстрел. Они шли по нашей улице. Все знали, куда их ведут. Мама прогнала нас от окна. Плакала и говорила: «Не смотрите. Людей на живую смерть ведут». (После этих слов Раиса Ефимовна тоже заплакала). Гнали их с собаками немцы и полицаи. Много было стариков, женщин и детей – девочек, моих подруг. Страшно вспоминать об этом.

После войны Раиса Ефимовна Гронская работала в колхозе, санитаркой, бухгалтером, почтальоном. Вся ее жизнь прошла в Любавичах.

– Сегодня Любавичи другие, – говорит она на прощание. – Те, что были, уже не вернуться.

Хоть здесь и святая земля, но таких чудес, наверное, все же не бывает.

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область