Поиск по сайту

 RUS  |   ENG 

Электрон Добрускин
«ВСПОМИНАЯ МЕСТЕЧКО ДОБРОМЫСЛИ»

Аркадий Шульман
«УНЕСЕННЫЕ ВЕКОМ»

Джордж Фомин
«ТО, ЧТО ПОМНИТСЯ»

Марина Фазулина
«О СУДЬБЕ ДОНИ АЛЬТМАНА И ЕГО ДЕТЯХ»

Рема Никитина
«САМЫЕ ВКУСНЫЕ ЛЕПЕШКИ»

Добромысли в «Российской еврейской энциклопедии»


Электрон Добрускин

ВСПОМИНАЯ МЕСТЕЧКО ДОБРОМЫСЛИ

Летом, после моего 4-го класса, мы не поехали на юг, и меня отправили в Добромысли – небольшое местечко в глухих белорусских лесах. Надо было ехать поездом и сойти на станции Лиозно, немного не доезжая до Витебска. Там уже ждал извозчик с телегой. Несколько часов (а на телеге без рессор это долго) по проселочной дороге, добирались до местечка. Сосновый бор с толстым мягким ковром из иголок, веселая речушка под песчаным обрывом – так я это и запомнил.

Все местечко – две пересекающиеся улицы. Одна улица еврейская, другая – белорусская. На пересечении стояла пожарная каланча, магазинчик и что-то административное. Недалеко от нашего дома на улице был колодец, за домами шли огороды с картошкой и, наверно, еще с чем-то. Корова была не у нас, а у соседей, но слово «сепаратор» я узнал тогда – на нем сливки делали. По двору бегали куры, и их громко кормили.

А в печи делалось топленое молоко с удивительно вкусной толстой пенкой. Удивительной, потому что обычная молочная пенка была моим детским кошмаром. И сейчас, в начале уже девятого десятка, с трудом переношу один только ее вид. Кроме обычной пищи в этой печи пекли невероятно вкусное под названием бисквит.

Какой был дом, сколько комнат – не помню. Но была там (запомнил!) небольшая комната, вроде чулана с дощатыми стенами и зачем-то поднимающейся крышей. Комната имела странное и, на мой взгляд, немного неприличное название – «сукка». Дом, насколько сейчас понимаю, вела хозяйка – Эстер. Что делал по дому ее муж, Шмул (наверно, Самуил) не запомнил. Зато запомнил, что по утрам он долго молился, раскачиваясь. С тех времен помню: «Барух ата Адонай...» (Благословен ты, Г-споди...) Но, вероятно, он вполне участвовал в домашнем хозяйстве – к нему обращались с неотложными хозяйственными вопросами даже во время молитвы. И неверующие дачники, жившие летом в доме, посмеивались – как ловко он отвечал жестами, не прерывая молитвы и раскачивания. Шмул, должно быть, был маминым троюродным братом с материнской стороны.

У них было семеро детей. Старшие получили высшее образование и жили в Ленинграде и других больших городах. Младшие – Рохеле, тогда старшая школьница, и Мейшке, примерно мой ровесник, – жили с родителями. Рохеле; смутно помню, круглолицая, веселая и какая-то очень милая. Хотя на меня, мелкоту, особого внимания, должно быть, не обращала. С Мейшке мы дружили, но про него помню только, что он был худеньким. У соседей тоже старшие дети, как правило, заканчивали институты и жили в больших городах. А летом со всей своей мелкотой приезжали из городов сюда. Как на дачу.

На речку детей водили редко, «пасли» в лесу – там утонуть было негде. Туда и шли, обычно с утра, все приезжие со своими и местными родственными детьми, с подстилками и гамаками.

…Убили всех.

Летом 41-го, как обычно, многочисленная родня со всей своей малышней понаехала в Добромысли из Ленинграда (почему-то больше всего), из Минска, Москвы, близкого Витебска и других городов. Приезжих было даже больше обычного – чувствовалась, должно быть, какая-то напряженность, и многие не решились уезжать далеко и ехать на юг.

Мейшке закончил 9-й класс, был секретарем школьного комитета комсомола. Так обычно делали: школьного лидера, отличника в 9-м делали секретарем. В 8-м, мол, еще мал, в 10-м – надо в институт готовиться, а из 9-го – в самый раз. Рохеле к тому времени вышла замуж за Хонона Свайнштейна, и они с годовалым сыном жили в Минске.

Хонон ушел сразу на фронт рядовым, вернулся капитаном. После войны приехал в Минск. Сказали, что Рохеле с сыном погибли вместе со всеми евреями города; поехал в Добромысли, узнать, что сталось с родными. Убили всех. Спаслась чудом одна женщина. От нее Хонон и узнал. Убивали довольно долго, весело и с выдумкой. Мейшке, то ли, как комсомольскому секретарю, то ли как отличнику, то ли просто так, отрезали все и закопали по шею в землю. Так и умер.

Вспомним Мейшке, моего ровесника, Рохеле с годовалым ребенком, Эстер, Шмула и всех, кто был в Добромыслях со всеми малышами. Запомним это слово: Добромысли. А Хонона, должно быть, Б-г хранил. Всю войну прошел без царапины.

Году в 1948 в Москву приехала в качестве посла совсем новенького Израиля, госпожа Голда Меерсон. Будущая Голда Меир. На красной 10-шекелевой купюре, кто помнит, было изображено действительно знаменитое ее посещение Московской синагоги. Она была видным общественным деятелем левого толка, социалистка, почти коммунистка. У почти брата по идеологии, Иосифа Сталина, она попросила разрешить добровольцам, из числа демобилизованных боевых офицеров-евреев, поехать защищать окруженный врагами Израиль. Сталин почти сестре по идеологии – разрешил.

Хонон записался сразу, как узнал об этом. Но личный счет к врагам евреев был тогда очень у многих. Хонон не успел попасть в тот список, который Голда Меерсон передала Сталину, говорят, лично. По списку Голды арестованы были все, и почти все – расстреляны.

Газета «Берега» № 01 (126), январь 2010 г.


Местечки Витебской области

ВитебскАльбрехтовоБабиновичиБабыничиБаевоБараньБегомль Бешенковичи Богушевск БорковичиБоровухаБочейковоБраславБычихаВерхнедвинскВетриноВидзыВолколатаВолынцыВороничи Воропаево Глубокое ГомельГородок ДиснаДобромыслиДокшицыДрисвяты ДруяДубровноДуниловичиЕзерищеЖарыЗябки КамаиКамень КолышкиКопысьКохановоКраснолукиКраснопольеКубличи ЛепельЛиозноЛужкиЛукомльЛынтупыЛюбавичиЛяды Миоры ОбольОбольцы ОршаОсвеяОсинторфОстровноПарафьяновоПлиссаПодсвильеПолоцк ПрозорокиРосицаРоссоны СенноСиротиноСлавениСлавноеСлобода СмольяныСокоровоСуражТолочинТрудыУллаУшачиЦуракиЧашникиЧереяШарковщинаШумилиноЮховичиЯновичи

RSS-канал новостей сайта www.shtetle.comRSS-канал новостей сайта www.shtetle.com

© 2009–2020 Центр «Мое местечко»
Перепечатка разрешена ТОЛЬКО интернет изданиям, и ТОЛЬКО с активной ссылкой на сайт «Мое местечко»
Ждем Ваших писем: mishpoha@yandex.ru