Поиск по сайту

Ефим Новик

ВОСПОМИНАНИЯ

Детство

Ефим Новик.

Я родился в 1901 году в местечке Сиротино Витебской губернии. Можно сказать, ровесник XX века.

Местечко Сиротино в то время сплошь было заселено многодетными еврейскими семьями. Лишь небольшой процент русского населения проживал там в то время. Помню широкую длинную улицу, (кстати, мощеную камнем, что было тогда редкостью), которая вела в имение Мосрово. Вдоль Сиротино протекала речка. В речке водилась рыба. Помню Сиротинское еврейское кладбище, куда привозили хоронить умерших евреев из других еврейских местечек.

Сиротино – наше родовое гнездо. Здесь жили почти все родные нашего отца. Моего отца звали Яков-Иосиф. Кстати, в нашем роду – от дедов и прадедов до нас, внуков и правнуков – у всех двойные имена.

Когда мне исполнилось 5-6 лет, папа повел меня к меламеду (учителю). Его звали Михоэл-Лейзер. Этот меламед усадил меня на стул и стал объяснять еврейскую азбуку, и, очевидно, чтобы вызвать у меня интерес, поднял руки вверх и сбросил на стол конфетку, сказав при этом, что это подарок от Всевышнего с неба, чтобы я был прилежным учеником. Но он так неудачно это сделал, что я заметил, как он сам, а не Бог, бросил конфетку. Видимо, я тогда не был лишен некоторой наблюдательности, а может, просто любопытства. Этот человек был потом много лет моим еврейским учителем.

Когда мне исполнилось 7-8 лет, я впервые в жизни вместе с родителями, братом Мулей и сестрой Бертой (ей был один годик) сфотографировался. В Сиротино, где мы жили, приехал фотограф, не то из губернского Витебска, не то из Полоцка. Это была целая сенсация. Вдруг представилась возможность заиметь желанное памятное семейное фото! Ясно помню, как происходил процесс фотографирования, как фотограф нас усаживал. И, слава Богу, такая семейная фотография есть, и сохранилась до сих пор. Это единственное фото, где есть наши отец и мать. Ведь кроме меня, никто из моих братьев и сестер не помнит даже облика отца!

Местечко Сиротино было известно тем, что здесь проживал знаменитый во всей округе раввин, возможно, из династии Шнеерсонов. Центр этой династии находился в местечке Любавичи, тогдашней Витебской губернии. Раввин, проживавший в Сиротино с конца XIX века, пользовался популярностью не только как религиозный деятель, но и как мудрый философски мыслящий человек с широким кругозором и в какой-то мере со светским образованием. Вообще-то, когда мы жили в Сиротино, там было два раввина – Брутман и Рудельсон, – но их прозвали Черный и Желтый по цвету их волос. Среди еврейского населения образовались два лагеря – приверженцев Брутмана и сторонников Рудельсона. Мне кажется, большей симпатией пользовался Рудельсон, так как раввин Брутман был не в меру ортодоксален и менее общителен. После пожара 1910 года (о чем ниже) раввин Брутман покинул Сиротино и переехал на постоянное жительство в Шумилино. Живя в Шумилино, я близко знал эту семью. Кое-что помню и о семье сиротинского раввина Рудельсона. Я был хорошо знаком с его старшим сыном Зямой. Был он человек очень прогрессивных левых взглядов, несмотря на раввинское происхождение. В дискуссиях и спорах о политике был непримирим.

На одном из митингов в тогдашнем Петрограде, на котором выступал сам Зиновьев, Зяма резко отстаивал свои взгляды. В первые годы Советской власти он был не то председателем, не то секретарем Совета. Кто-то стрелял в их квартиру. Это было расценено, как покушение на советского деятеля, как акт контрреволюции. За это органами тогдашнего свирепого ЧК были схвачены трое самых порядочных, совершенно невинных мужчин, которые без суда были расстреляны.

Особенно много евреев из разных местечек и даже городов съезжалось в Сиротино во время еврейских религиозных праздников. Цель такого паломничества состояла в том, чтобы получить в беседах с раввином советы, консультации, всевозможные рекомендации по важным вопросам и проблемам их горемычной жизни, протекавшей в черте оседлости, куда они были загнаны властью царского режима. Раввин внимательно выслушивал их жалобы, очень подробно обо всем расспрашивал, проявляя максимум внимания к их повседневным нуждам.

Слева сидит Ефим Новик, рядом с ним сестра - Роза Новик,
затем их мама (у нее на коленях талес) Хана-Лея Новик.
Над ней стоит Самуил Новик и рядом с ним слева жена Ефима Минна Новик.

В 1910 году в местечке произошел пожар, и почти все Сиротино выгорело. Это было страшное бедствие. Наша семья вынуждена была перебраться в Шумилино.

Хорошо помню, как отмечалось мое совершеннолетие – бар-мицва, многие подробности этого знаменательного дня, пришедшегося на субботу. Под руководством моего учителя, моего ребе – или, как в то время говорили, "меламеда", – я подготовил и написал сочинение, которое зачитал публично на этом праздновании. Невероятно, но это сочинение сохранилось до сегодняшнего дня и сейчас оно при мне. Это заслуга моей покойной мамы, которая хранила его почти целый век. Мой замечательный культурный, образованный еврейский учитель дал очень много для моего еврейского образования. И сегодня, более чем через 80 лет, эти знания еще не совсем забыты. Итак, я стал совершеннолетним и получил право публично читать Священное писание по субботам прихожанам в синагоге. На меня надевали талес (а иметь свой талес еврей может только, когда он женится и становится мужем), и я читал Тору в синагоге каждую субботу. В этом мне очень покровительствовал и помогал дорогой мне и очень почитаемый мною дядя Лейба. Очень часто приходилось читать Тору под суфлерством дяди Лейбы – этого истинного еврея. Моя мама буквально сияла от радости и удовольствия, что ее сын совершает такое святое деяние, как чтение Торы!

Мельница

Еще задолго до Советской власти и даже до Первой мировой войны, в 1911 или 1912 году из России приехал представительный, очевидно богатый человек с целью построить мельницу. Купил он большой участок земли очень близко от нашего дома, обнес этот участок довольно плотным забором и стал строить мельницу. Закупил современное импортное оборудованием (кажется, в Англии) и построил первоклассную механизированную мельницу. Одновременно он построил просторный жилой дом для себя и отдельный дом для механика – исключительно квалифицированного универсального специалиста, большого умельца, поляка по национальности. Кстати, в наших краях в то время проживало немало поляков и латышей – они всегда отличались культурой ведения своего хозяйства. Их поля, их дома и скот всегда были образцовыми и могли служить примером для других. Вскоре мельница стала работать. На другом конце местечка Шумилино была другая мельница, менее популярная и с гораздо меньшей производительностью. Крестьяне устремились к новой мельнице, стали образовываться большие очереди. Многие вынуждены были оставаться на ночь, искать какое-то убежище. Некоторые из них находили временный приют у нас. Так продолжалось несколько лет. Вскоре после революции эта роскошная мельница была национализирована, постепенно стала разрушаться, и прекратила свое существование. Хозяин мельницы Иосиф Эльянов и его жена Фрида вынуждены были исчезнуть, так как их пытались преследовать.

Юность

Годы моей юности совпали с приходом Советской власти. Жизнь в местечках менялась. Мы стали часто собираться, у нас появилось желание заняться общественно полезном трудом на благо нашего маленького местечка. Тогдашняя шумилинская молодежь очень стремилась себя проявить и помочь чем-либо населению. Энергии и желания было у нас предостаточно.

В нижнем ряду в белой рубашке Ефим Новик.
Рядом с ним Рая, жена Самуила Лурье.
Рядом с ней Гинда Лурье, моя бабушка.
Ее старший брат Самуил Лурье - справа в верхнем ряду.

В то время наше родное Шумилино часто подвергалось пожарам. И мы создали добровольную пожарную дружину. Я с моими друзьями Месулом Шулькиным, Мулькой Марковичем, Абрашей Нахамкиным стали во главе этой дружины и не один раз спасали местных жителей и их жилища от этих стихийных бедствий. Но члены пожарной дружины занимались и всякой другой полезной общественной работой, организовывали культурно-просветительные мероприятия. При пожарной дружине был создан драмкружок. Пустовавшее на железнодорожной станции Шумилино паровозное депо удалось приспособить под Народный дом, в котором своими силами ставили спектакли; в летнее время устраивались частые походы и прогулки в ближайший лес. Даже организовали и открыли небольшую библиотеку, предварительно собрав книги, которые пожертвовало сами жители. Я был одним из руководителей ШВПД, как мы тогда называли шумилинскую вольно-пожарную дружину. Это была сугубо бесплатная работа. Наоборот, приходилось тратить свои деньги – в частности, на поездки в город Витебск по делам дружины, чтобы добыть противопожарное оборудование и многое другое, крайне необходимое для благоустройства нашего местечка. Ведь до 1923 года, по сути, больше некому было заботиться об этом. Больше того, когда над нами нависла опасность и нам угрожал кровавый налет вооруженной банды под лозунгом "Бей жидов" (это было в тяжелом 1919 году, тогда такие банды терзали мирное население и свирепствовали повсюду), мы – активисты дружины – устроили тревогу, ночью подняли все население, чтобы нас не застали врасплох, и до рассвета никто не ложился спать. А наутро мы связались с Витебском, и оттуда был прислан специальный отряд для борьбы с бандитами.

Видя нашу активность, люди признали в нас Советскую власть. И в 1922-1923 гг. я стал председателем Шумилинского районного совета, секретарем – стал Борис Лурье, мой двоюродный брат, сын дяди Лейбы.

В это время у меня появилось неистребимое желание учиться. Ведь кроме хедера, я нигде не учился. В Шумилино, где я прожил до 22-х лет, вовсе не было школы. А дома не было ни одной книжки на русском языке, были только молитвенники и Библия.

В возрасте 23 лет, я решил перебраться в Минск, где вскоре после моего переезда, был назначен на ответственный и даже почетный пост – руководителя пожарной охраны всей только что созданной Белорусской республики. В Минске я поступил учиться в Белорусский Государственный университет, который и окончил в 1930-31 гг.

Еврейские праздники

Было это в 1920 годы – годы голода и сыпного тифа. Нечего говорить, как трудно, а чаще невозможно было в таких условиях провести Пасху с соблюдением всех еврейских традиций и законов. Мы с мамой еще в марте, когда стала приближаться Пасха, решили попытать счастья и попробовать купить пшеничное зерно (о муке не могло быть и речи). В один прекрасный день мы отправились по деревням.

Пахло весной, дороги были полны грязных потоков воды с еще не растаявшим льдом, мы шли наугад – авось повезет. Может, сам Всевышний нам поможет в этой "экскурсии". Бродили долго, главным образом по хуторам, "фольваркам", как их у нас называли, в которых проживали наиболее состоятельные хозяева. Они были людьми более порядочными и гораздо более отзывчивыми к нуждам других, и не так антисемитски настроенными. Забрели мы с мамой в один "фольварк", где хозяином был Кулаковский (видимо, поляк). Когда стали приближаться к дому, залаяла очень злая собака, не подпуская нас близко. Увы, я сдрейфил, а мама стала двигаться вперед. Через некоторое время вышел хозяин, усмирил собаку и заговорил с нами. Когда хозяин убедился, что мы не чекисты, не реквизиторы, а всего лишь бедные евреи, и когда мама на своем ломаном русско-польском языке (она знала много польских и русских слов) объяснила, зачем мы пришли и для чего нам пшеница, хозяин полез в свои тайники, где было припрятано зерно, и продал нам целый пуд – это 16 кг пшеничного зерна. Вот радость! Я вскинул на свои плечи эту ношу и пошел обратно месить грязь. Веселые, направились мы домой! Но на этом дело не закончилось, это было только полдела. Теперь встала задача, как превратить это зерно в муку. Мельница, находившаяся от нас на расстоянии пяти минут ходьбы, к тому времени уже была разрушена и выведена из строя – такое время было, время сплошных разрушений и уничтожений, а не созиданий. Помог нам случай. Как раз в этот тяжелый период жизни к нам заехала женщина с ребенком из голодного, а прежде богатого, благоустроенного, замечательного губернского города Витебска и привезла с собой в обмен на какие-либо продукты краскотёрку. Мы решили использовать ее как мельничный аппарат, и нам действительно удалось превратить нашу пшеницу в муку. Крутили, мололи целый день. А когда намололи муку, стали печь мацу в нашей печи, благо незадолго до этого я приобрел весь так называемый спронд, при помощи которого пекли мацу. Таким образом, была настоящая Пасха. Вот так настоящие евреи, верные своей религии, своей вере делают все возможное, а иногда и невозможное, чтобы сохранить исконно еврейские традиции и все еврейские каноны.

О еврейской Пасхе я еще не все сказал. Коснулся только лишь процедуры выпечки мацы. Но было много других интересных деталей. Так, например, вся пасхальная посуда и все бытовые принадлежности, вплоть до ведер, кружек, разной деревянной посуды, а также кухонные и столовые приборы – все, что употребляется во время праздника, целый год хранится совершенно отдельно (у нас в доме было сложено на чердаке), и только одну неделю Пасхи этим пользуются. Такова издавна установленная традиция. Конечно, у богатых пасхальная посуда, очевидно, хранится в особых буфетах и шкафах, которых в те далекие времена не было у основной массы еврейских семей. Расскажу более подробно о всей процедуре приготовления к празднику Пасхи.

Вспоминая тогдашнюю нашу жизнь, не могу не рассказать, какую радость, веселье и духовный подъем вызывали в нас еврейские праздники. С большим нетерпением мы ожидали веселый и радостный праздник Пасхи. Этот истинно всенародный еврейский праздник всегда был большим событием в жизни евреев, где бы они ни жили. Еще задолго до его наступления начиналась подготовка. За месяц до Пасхи заквашивали специально целый бочонок свеклы к сейдеру – такова была давняя еврейская традиция, но это было лишь начало предпасхальных приготовлений. Более трудоемкая работа – выпечка мацы. В то время во всех еврейских местечках черты оседлости многочисленные еврейские семьи пекли мацу по старой традиции в печах, предварительно тщательно вычищенных, чтобы исключить наличие хомеца.

Потом, стол, за который садятся есть и пить, подвергался скрупулезной санитарной обработке и многократной чистке во избежание оставления самой малейшей крошки так называемого хомеца и лишь после этого он накрывался плотной рогожей, а на рогожное покрытие клалась скатерть из сурового полотна, и лишь затем стелилась белая пасхальная скатерть, которая тоже хранилась специально для Пасхи. На первый взгляд все эти обычаи могут показаться излишеством, но правоверные еврейские семьи из поколения в поколение беспрекословно и тщательно соблюдали обряды.

Или, например, существовал и поныне существует еще и такой обычай. Накануне праздника Пасхи нарезают небольшие кусочки хлеба, их раскладывают на подоконниках и произносят молитву, смысл которой состоит в том, что после уборки этих крошек хлеба весь так называемый хомец исчезнет из дома. А кусочки хомеца кладутся в деревянную ложку, туда добавляют несколько гусиных перьев и все это сжигают, при этом произносится уже другая молитва.

Мне очень хочется рассказать еще об одном еврейском обряде, связанным с праздником Сукес или, по-современному, Суккот. Каждый верующий еврей строит суку – маленький шалаш, напоминающий шалаши, в которых жили 40 лет в пустыне евреи после исхода из египетского рабства. В наш век и в современных условиях цивилизации при строительстве домов верующие евреи заранее встраивают готовую суку или приспосабливают для этой цели благоустроенные балконы. Наш отец, когда планировал и строил дом, предусмотрел и соорудил суку. Это была просто небольшая комната с открывающейся крышей. Такова была древняя традиция построения суки. Вместо крыши укладывались на решетке еловые ветки. Существовала традиция, есть и даже спать в такой суке. Ваш покорный слуга, по велению и желанию мамы, обедал там в дни праздника Сукес. Для мамы это была большая радость. Разумеется, когда был жив отец, он скрупулезно соблюдал все эти праздничные традиции.

Не могу обойти молчанием самый веселый праздник Симхос-Тора. Этот праздник завершает большой цикл осенних праздников, который длится целый месяц, и еще неделю – до начала Рош-Гашана (еврейского Нового года). Верующие евреи, и не только взрослые, но и мальчики, учащиеся в хедере, вставали в 3-4 часа ночи и уходили в синагогу на Слихес молиться. С этого периода и начиналось исповедание перед Б-гом. Мне самому тоже приходилось вставать в такие ранние часы ночью и уходить в синагогу молиться, чем я доставлял моей маме истинное наслаждение. А в самый печальный и торжественный день из осенних праздников – Йом-Кипур – мы всей семьей постились целые сутки, дотемна молясь в синагоге. В завершение всего цикла осенних праздников наступает самый веселый, радостный праздник Симхас-Тора – праздник радости Торы. Не только мы, дети, но и убеленные сединами евреи самого старшего поколения, одевались по-праздничному. Молодежь надевала самое лучшее, что у кого было, а дедушки – сюртуки (в сюртуке всегда лежал платочек, почему-то красного цвета) и с Торой в руках все пускались в пляс, танцевали в самой синагоге, Этот веселый завершающий праздник продолжался допоздна. Вот так молились, жили и праздновали истинные евреи.

Семья Лейбы Лурье

Семья Лурье.

Дядя Лейба сделал очень много для блага всех жителей Шумилино. Долгое время в местечке не было общественной бани. Благодаря его инициативе и личному труду была построена баня для всех местных жителей с соблюдением еврейских традиций. Так, в ней был устроен маленький бассейн (миква), предназначенный для женской гигиены. До постройки общественной бани они были лишь у немногих материально обеспеченных жителей, а некоторые ездили в ближайшие деревни к более зажиточным крестьянам, у которых были собственные небольшие баньки. Это, конечно, было большое благо для всего населения. Я помню, что стоимость посещения бани была очень мизерная, доступная для малоимущих.

Дядя Лейба вложил собственные средства и в постройку большой просторной вместительной синагоги и много лет был габе, то есть старостой всех прихожан. Он давал много денег на содержание синагоги. В местечке Шумилино он был неофициальным судьей. По многим вопросам, возникавшим в жизни, жители часто обращались к нему за советом и нередко за помощью. Лично я ему многим обязан за покровительство, которое он мне оказывал.

Дядя Лейба был очень популярен и уважаем в народе. Всегда отстаивал правду и только правду. Когда грянула революция, и надо было избрать первый орган Советской власти, люди без различия национальностей единодушно избрали его главой новой власти, хотя сам он отказывался от этой чести. Уже в более позднее время, в 20-е годы, он внес большой вклад в благоустройство нашего местечка. В осеннее и весеннее время улицы были непроходимы из-за постоянной грязи. Дядя Лейба добился того, что главная улица была замощена камнем. Много другого хорошего сделал этот человек – поистине Человек с большой буквы! Спустя столько десятков лет я вспоминаю о дяде Лейбе с чувством глубокого уважения к его светлой памяти

Такая же гуманная, добрая была любимая тетя Маша. Всегда по пятницам, в канун субботы она разносила субботнюю пищу больным и бедным еврейским семьям (то же самое делала и наша мама).

***

Родные моей матери и отца – выходцы из Витебской области. К нашему счастью оказалось, что родной брат нашего деда Ефим Новик оставил воспоминания, касающиеся жизни семьи его родителей в Шумилино-Сиротино. Писал он эти воспоминания в очень преклонном возрасте, ему было в то время около 90 лет. Его записки не претендуют на то, чтобы быть причисленными к литературному произведению, но они крайне важны для нас, как подлинный и взволнованный рассказ о фактах биографии наших дедов и прадедов.

Хочу коротко написать о семье моего деда. Его родители Яков Иосиф и Хана Лея Новик жили сначала в Сиротино, а затем в Шумилино. В семье было четверо детей: два мальчика Ефим и Самуил и две девочки Берта и Роза. На их долю выпало очень трудное время. Их юность совпала с годами революции, гражданской войны, коллективизации, сталинских репрессий, а затем, уже в зрелые годы, они пережили Великую Отечественную войну. Ефим и Самуил окончили Белорусский государственный университет в Минске. После окончания университета Ефим переехал в Москву, где был назначен сначала директором Института инженеров водного хозяйства (он еще именовался гидротехническим институтом). Затем он возглавил Всесоюзный институт советской торговли, которым и руководил до ухода на пенсию.

Мой дед Самуил Новик также окончил Белорусский государственный университет и с декабря 1937 года по июнь 1939 года был Прокурором БССР. Затем он был переведен на работу в Московскую прокуратуру.

Во время войны Ефим и Самуил Новик добровольцами ушли на фронт в первые дни войны. Они записались в московское ополчение, хотя оба имели бронь в связи с занимаемыми ими высокими должностями. Московское ополчение состояло из практически необученных штатских людей и почти все полегло в битвах за Москву. Ефим и Самуил Новик были тяжело ранены, но остались живы и после госпиталей вернулись на фронт и оба прошли войну до конца в действующей армии.

Берта Новик вышла замуж за Халфина Ехезкиеля (Александра) Менделевича (1907-1994) – специалиста в области ТВ-техники и радиолокации, разработчика первой в стране оптико-механической ТВ-установки прикладного назначения (1933), изобретателя электронно-оптического преобразователя (ЭОПа, 1935), участника внедрения в стране учебного ТВ, к.т.н. (1951) доцента (1951), руководителя секции Ленинградского НТОРЭС им. А.С. Попова, Почетного радиста.

Окончил МГУ в 1930 г. и начал работать в области фотоэлектроники и усилительной техники. Под его руководством разработана и внедрена на Белорусском вокзале первая диспетчерская ТВ-установка. В 1934 г. возглавил лабораторию в Институте сигнализации и связи Народного комиссариата путей сообщения. Участник Великой Отечественной войны. В 1942 г. отозван с фронта и направлен на курсы комсостава, а затем на преподавательскую работу (курс «Радиолокация») в Ленинградскую военно-воздушную академию им. А.Ф. Можайского. С 1968 г. читал курс «Телевизионная техника» в Северо-западном политехническом институте, руководил лабораторией учебного ТВ. Автор более 20 книг и изобретений, среди которых хорошо известная всем ТВ-специалистам старшего поколения монография и учебное пособие для средних и высших учебных заведений «Телевизионная техника» (1955)

В семье родилось двое сыновей близнецов Леонид Халфин и Дмитрий Новик. Халфин Леонид Александрович (3 января 1932, Москва - 1998), советский физик и математик, доктор физико-математических наук («Исследования по квантовой теории нестабильных частиц», почётный доктор университетов Мадрида и Брюсселя, член Санкт-Петербургского математического общества.

В 1958 году Л. А. Халфин предсказал квантовый эффект Зенона.

Роза Новик вышла замуж за Евсея Халфина и перед войной перебралась с ним в Москву. Евсей Халфин погиб на фронте во время войны. Роза Новик работала в редакции большого московского журнала.

Теперь несколько слов о семье моих родных по отцовской линии. В Шумилино жила семья моего прадеда Лейбы и Маши-Ривы Лурье. У них было четверо детей: сыновья Самуил, Моисей и Борис и дочь Гинда. Самуил умер в довольно молодом возрасте в 1940 году.

Найти какие-то материалы мне удалось о среднем сыне Моисее и его сыне Феликсе Лурье. Лурье, Моисей (Мойше) Львович (1897-1941) – советский историк, переводчик, публицист (идиш).

Феликс Моисеевич Лурье – советский и российский историк, библиограф, писатель, автор почти ста статей и телесценариев, член Союза писателей Санкт-Петербурга.

Борис Лурье был участником гражданской войны и получил в боях тяжелое ранение. Он прожил долгую жизнь, но последствия ранения сказывались всю жизнь.

Гинда Лурье, моя бабушка, всю свою жизнь посвятила семье своего сына – Зиновия Лурье.

Она умерла в 1984 году и похоронена в Таллинне.

Мария Лурье
marialurje@mail.ru

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область