Поиск по сайту

Зоя Сульман

ИСТОРИЯ В ДВУХ ЧАСТЯХ

Когда я была маленькой, родители часто летом отвозили меня погостить к бабушке, Эте Давыдовне Бейлиной (по мужу), которая жила в Белоруссии, в г. Толочине. У бабушки был старинный альбом с семейными фотографиями её и дедушкиных родственников. Я очень любила подолгу рассматривать эти фотографии, слушая бабушкины рассказы о жизни и судьбах людей, запечатлённых на этих снимках.

Однажды меня привлекла фотография пожилого мужчины в странной шапочке, и я попросила бабушку рассказать о нём.

Mоисей Бейлин,
кантор толочинской синагоги,
отец Ирвинга Бейлина
(Израиля Бейлина)
и дядя моего дедушки
(по маминой линии) Соломона.

Лия Липкина,
жена кантора толочинской синагоги
Моисеея Бейлина,
мать Ирвинга Берлина
(Израиля Бейлина).

– Это дядя твоего дедушки Соломона, Моисей Бейлин, который очень хорошо пел и был кантором Толочинской синагоги, – начала свой рассказ бабушка. – Его дом был недалеко от синагоги. В то время в Толочине случались погромы и однажды ночью в 1893 года дом Моисея, где он жил со своей женой Лией Липкиной и восемью детьми, подвергся нападению и был сожжён дотла. На следующее утро родственники, пережившие погром, пришли к дому в надежде найти хоть кого-нибудь из них в живых, но не смогли обнаружить среди руин даже останков. Семья исчезла бесследно. И тогда решили, что все они сгорели заживо вместе с домом. Поскольку и позднее об их судьбе ничего не было слышно в России, эта страшная история многие десятилетия жила в семьях Бейлиных и их потомков, свидетельствуя о тяжелом положении евреев в России...

В 1941 г. началась война с Германией, но к большому счастью мой отец успел вывезти бабушку в Москву буквально за несколько недель до захвата Толочина немецкими фашистами. В привезенных бабушкой вещах обнаружился и любимый мной альбом, и теперь уже не только бабушка, но и мама (Геня Соломоновна Бейлина до замужества, Г.С. Косая – по мужу), рассматривая вместе со мной старинные фотографии, рассказывала семейные истории, время от времени возвращаясь к трагедии семьи кантора Моисея Бейлина.

Прошло много лет, я сама уже, став бабушкой, рассказывала различные истории из собственной жизни своему внуку в Новой Зеландии, куда мы переехали жить в 1995 г. И вдруг однажды, слушая по радио «Свобода» передачу Дмитрия Савицкого об американском джазе, я услышала его рассказ о творчестве и судьбе знаменитого американского композитора, еврея российского происхождения, Ирвинга Берлина (Израиля Бейлина). Слова о том, что отец Изи был в 1890-х годах кантором в Толочине вызвали у меня в памяти бабушкины рассказы о трагедии, случившейся в то время в Толочине и тут же мелькнула догадка, что кантор Моисей одно и то же лицо в двух рассказах и, значит, его семья не погибла в огне в ту страшную ночь, а спаслась чудесным образом, и его сын, Изя Бейлин (Ирвинг Берлин) двоюродный брат моего дедушки Соломона, прожил длинную и удивительную жизнь!

Чем больше читала я статей и материалов о нём, тем больше убеждалась в реальности своего предположения, а получив подтверждение от своих родственников из Франции (чьи предыдущие поколения эмигрировали в эту страну во время и чуть позже Октябрьской революции) о том, что им известно о родственных отношениях с семьёй Ирвинга Берлина, я уже более не сомневалась, что он действительно наш родственник. В день того страшного погрома, кантор вместе со всей семьёй, очевидно, ночью, не сообщив никому, увёл свою семью через границу. Они добрались до Антверпена и оттуда уехали на корабле «Rhynland» в Нью-Йорк. Изе тогда было 5 лет. И, как очень часто бывает в необычных историях, несмотря на то, что многое о судьбе самого Ирвинга Берлина и о судьбах его родственников широко ''распространившихся'' по всему миру стало известным, кое-что остаётся невыясненным до сих пор. И в числе таких вопросов: ''Где фактически родился Изя Бейлин?''

Когда Стивен Спилберг, собиравшийся в 1980-х годах снимать кино об Ирвинге Берлине, в интервью спросил его об этом, в ответ услышал: ''В Тобольске'', хотя раннее в 1930 – 1940 годов Ирвинг заявлял, что родился в Могилёве.

Возникла и еще одна версия, рождения Ирвинга в Тюмени. Впрочем, Тобольск находится недалеко по сибирским меркам от Тюмени и административно входит в Тюменскую область. В качестве подтверждения рождения Ирвинга в Тюмени используются слова его дочери Линды Луизы Эммет, живущей во Франции, которая в 2003 г. побывала в Тюмени на праздновании 115-й годовщины рождения Ирвинга Берлина.

В то же время, если Ирвинг родился в 1888 г. и уже в 5-летнем возрасте увезён в Америку из Толочина, то семья кантора Моисея переехала в Толочин не позднее 1893 г., а согласно источникам официальное разрешение на открытие еврейского молельного дома в Тюмени было выдано в 1905 г. А синагога там была построена только в 1911 г. Хотя надо признать синагога в Тобольске существовала давно, а первый еврейский молельный дом появился в 1818 году.

Конечно, отдельные нестыковки в биографии Ирвинга на этапе раннего детства не могут никоим образом сказаться на главном – родился, выжил в тяжелейших условиях и блестяще реализовал себя в творчестве, талантливейший человек! Но докопаться до правды всегда интересно!

Некоторые мелодии Ирвинга, не зная имени автора, я слышала ещё в юности, но не могла представить, что снова услышу их, живя в Новой Зеландии, да ещё одновременно узнавая, что написавший их известнейший американский композитор является моим родственником.

Памяти моей любимой бабушки, Этты Давыдовны Бейлин, посвящается

Я, Зоя Сульман (по мужу)
и Бейлина по маминой линии,
увлечённый слушатель
бабушкиных
семейных историй.

Я родилась в Москве в 1936 г., но до самой Великой Отечественной Войны каждое лето проводила в белорусском городе Толочине у бабушки – маминой мамы, Этты Давидовны Бейлин. Толочин, можно сказать, было родовым гнездом семейства Бейлиных.

В июне 1941 года буквально за несколько дней до прихода немцев бабушку удалось вывезти к нам в Москву, а из Москвы мама, бабушка и я были эвакуированы в Курганскую область в город Шумиху. Живя в этом городе, мы, как и многие другие люди того времени испытали на себе все трудности жестокой войны. Но, что более всего поражало меня в то время, так это молитвы моей бабушки. Бабушка была очень религиозным человеком и каждую субботу одна или с какими-то пожилыми еврейскими женщинами тоже из эвакуированных, отмечала шаббат. Я никак не могла понять, почему каждый раз, молясь, она так горько плачет. На меня это наводило ужас, и я начинала плакать вместе с ней, умоляя её не плакать, а она продолжала рыдать. И так было во время каждой молитвы. Мне хотелось спросить у мамы, почему бабушка так плачет, но я почему-то не решалась. Время шло, я становилась взрослее и однажды, после того, как свидетелем молитвы оказалась и моя мама, я узнала от неё о трагедии, произошедшей в семье бабушки и причине её постоянных слёз. Рассказывая, мама очень строго предупредила меня, что обо всём, что я теперь знаю, я должна молчать и никогда и никому не говорить, что это секрет нашей семьи и, если кто-нибудь чужой узнает об этом, то и у нашей семьи могут быть очень большие неприятности.

Моя бабушка Эта Давыдовна
Бейлина (по мужу)
с моей мамой
Геней Соломоновной Бейлиной.

Мой дедушка Соломон Бейлин,
племянник кантора толочинской синагоги,
Моисея Бейлина, отца Ирвинга Берлина
(Израиля Бейлина).

Моя бабушка родилась в городе Толочин, в 1879 году. С дедушкой, Соломоном Бейлиным, познакомилась в толочинской синагоге и в 1900 году, когда ей исполнилось 21 год, вышла за него замуж. Бабушка была белошвейкой, дедушка – бухгалтером. У них было трое детей: старшая дочь Мэриям –1909 г.р, сын Натан – 1911 г.р. и моя мама Геня – 1916 г.р. В 1920 г. дедушка очень сильно заболел, врачи подозревали у него туберкулёз легких. И тогда два его брата, уехавшие из Толочина жить в Париж еще до революции, пригласили его с семьей переехать во Францию. Дедушка и бабушка приняли это приглашение, но не полностью: они решили, что дедушка поедет с Мэриям и Натаном, а бабушка с моей 4-х летней тогда мамой останутся пока в Толочине. Здесь стоит отметить, что в начале 20-х годов XX столетия, когда в послереволюционной России границы ещё не были «на замке» и железный занавес не блокировал их наглухо, некоторые предприимчивые местные жители, отлично знавшие местность и наладившие «деловой» контакт с пограничниками занимались промыслом «проводников», переправляя за определённую мзду желающих нелегально покинуть Россию в обход пограничных застав. Братья наняли проводника, и дедушка с детьми благополучно добрался до Парижа. Прожив там год и подлечившись, он решил вернуться в Толочин, мотивируя это тем, что ему, религиозному человеку, не нравится, как во Франции справляют шаббат и другие еврейские праздники. Он начал уговаривать детей поехать вместе с ним, но те наотрез отказались возвращаться в Россию. И тогда было принято решение, что дедушка возвращается один, а дети остаются у братьев. Через некоторое время в Толочине дедушка снова почувствовал себя плохо и в 1922 году умер.

Дедушкины братья предложили бабушке с младшей дочерью перебраться во Францию, тем более, что там уже были ее двое детей, и она согласилась. Они наняли ей того же проводника, который переправлял через границу дедушку с детьми, а бабушка распродала все, что у нее было, и договорилась с проводником о времени и месте встречи в Минске. В назначенное время она с дочерью приехала в Минск, встретилась с проводником и узнала, что одновременно с бабушкой и мамой он взялся переправить через границу еще и двух сестер – графинь Шереметьевых, которые тоже приехали в Минск. У одной из них муж был красный командир, и пока он был в командировке, она решила вместе с сестрой убежать в Париж, где у них уже были родственники, которые и наняли проводника. Накануне перехода проводник собрал их всех, еще раз объяснил, где на следующий день утром у границы они должны быть и ушел, а графини и бабушка с моей мамой направились в ближайшую гостиницу. Вечером графиням захотелось пойти в кино. Они стали уговаривать бабушку пойти вместе с ними, но она отказалась, а мама стала умолять бабушку разрешить ей пойти с ними. Бабушка сдалась. Графини нарядились в красивые длинные платья и шляпки с перьями, что сразу привлекло к ним внимание местных жителей. И, что хуже всего, их заприметили пограничники. Поэтому, когда на следующий день они прибыли к границе и проводник пошел рассчитываться с пограничниками, те стали требовать с него больше денег. Таких денег у него не оказалось и он бесследно исчез, ни о чём не предупредив и оставив в полном неведении бабушку и графинь. Зато подошедшие к ним пограничники заявили, что они арестованы, посадили их на подводу и повезли в тюрьму. На первой же остановке, в небольшой деревне их стали обыскивать и обыскивали даже маленькую маму, которой на тот момент было 6 лет. Когда конвоир ее обыскивал, он стал её щекотать. Сначала она смеялась, а потом заплакала. Бабушка, услышав ее плачь, бросилась бежать к ней на помощь. Когда она бежала в направлении конвоиров, одному из них показалось странным, как она бежит, неестественно припадая на одну ногу. Он подошел к ней и потребовал снять обувь. Она сняла, и он увидел в одном из туфель маленький мешочек. Он забрал его, открыл и обнаружил 25 рублей золотыми монетами, которые бабушка выменяла за все проданные перед отъездом вещи. Всё, что конвоиры у этой группы отнимали, они бросали к себе в подводу. На следующей остановке конвоиры вдруг обнаружили, что мешочек с деньгами пропал. Они стали обвинять бабушку в том, что она его выкрала. Бабушка плакала и клялась Б-гом, что не брала у них этого мешочка. Тогда они её предупредили, что вернутся в ту деревню, где их обыскивали и, если не найдут деньги, то расстреляют её вместе с дочкой и еще напомнили ей, что не забыли, как переходил границу ее дохлый муж с детьми. Когда они возвратились в деревню, где группу обыскивали, они увидели, что недалеко от места обыска деревенские мальчишки играют в песке с этими деньгами. По-видимому, мешочек каким-то образом случайно вывалился из подводы. Деньги у этих мальчишек отобрали, пересчитали и, к счастью, в наличии оказалась вся первоначальная сумма. После чего арестованных благополучно препроводили в тюрьму. Бабушку с мамой посадили в один из бараков, а о судьбе графинь бабушка ничего больше никогда не слышала. В тюрьме маме разрешали выходить во внутренний двор и сидящие в камерах арестованные быстро сообразили, как можно использовать ребёнка в качестве почтальона: они подзывали ее к окнам и просили передавать записочки в другие бараки, пока надзиратели не заметили это. Они спросили у бабушки, есть ли у нее родственники, чтобы передать им маму на время бабушкиного заключения. В Орше жила двоюродная сестра бабушки, которую вызвали, чтобы она забрала маму. Через месяц бабушку выпустили, не вернув, естественно, ни копейки денег, и она, оставшись без средств, вернулась в Толочин, где работала день и ночь, чтобы снять малюсенькую комнатку и как-то поставить на ноги маму.

Из-за того, что связь с заграницей приходилось тщательно скрывать, о жизни детей, оставшихся во Франции, до бабушки доходили очень скудные и нерегулярные сведения, но, как только немцы во время Второй мировой войны вошли во Францию, любые контакты полностью прекратились. Ей оставалось только страдать, узнавая об антисемитских зверствах фашистов, представляя себе, что может происходить с ее детьми и жить в постоянном страхе, что она их больше никогда не увидит. Это и было причиной тех неистовых молитв, слёз, криков, свидетелем которых я была в детстве и которые никогда не изгладятся в моей памяти.

Бабушка умерла в 1946 году, так и не узнав, что её дети живы. И только в 1961 году удалось получить известие, что они живы и в 1946 году, когда бабушка еще была жива, обзавелись семьями. В 1978 году мама, наконец, встретилась с братом и его женой, которые приехали в Москву по турпутевкам.

Так сложилась трагическая судьба очень дорогой и близкой мне бабушки – жить, постоянно страдая от мысли, что твоих детей нет в живых, в то время, когда они были живы.

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область