Поиск по сайту

 RUS  |   ENG 

Воспоминания Лейбы Буянского

Владимир Полыковский
«СЛУЖЕНИЕ ЛЮДЯМ»

Татьяна Филипповская
«НАШ СОЦИОКОД – ЛЮБОВЬ»

Г. Койфман
«БОЕЦ РАЗВЕДРОТЫ»

Цейта Серебро
«ПРИСНИСЬ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ ХОРОШЕЕ»

Аркадий Шульман
«ВОСПОМИНАНИЯ О БОЛЬШОЙ СЕМЬЕ»

Зинаида Перлина
«СМОТРЮ НА СТАРЫЕ ФОТОГРАФИИ»

Татьяна Буракова
«КАК ИСТРЕБЛЯЛИ СЕННЕНСКОЕ ГЕТТО»

Аркадий Шульман
«ШЛЕМА МЕЛЬЦИН – ПОСЛЕДНИЙ ЕВРЕЙ С СЕННЕНСКОЙ ГОЛЫНКИ»

Аркадий Шульман
«СЕННО Я ВСПОМИНАЮ ЧАСТО…»

Аркадий Шульман
«АБА ГИРШЕВИЧ – СЫН ГИРШИ АБЕЛЕВИЧА, ВНУК – АБЫ ГИРШЕВИЧА…»

Михаил Гершман
«СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ»

РОЗЫСК РОДСТВЕННИКОВ

Аркадий Шульман
«ПОСЛЕДНЯЯ ОСТАНОВКА»

Евгений Эпштейн
«МАСА ШОРАШИМ - ПОЕЗДКА ПО БЕЛАРУСИ»


АБА ГИРШЕВИЧ – СЫН ГИРШИ АБЕЛЕВИЧА, ВНУК – АБЫ ГИРШЕВИЧА…

Он беседовал со мной: то на русском, то на идиш. Оба языка для него естественны. В детстве дома говорил на идиш. Начинал учиться в еврейской школе. Но с тех пор, как вынужден был в июне 1941 года уйти из родного местечка Сенно, идиш почти ушел из его речи. А писать и читать на идише Абе Гиршевичу и вовсе не приходилось с тех пор.

Он живет в Санкт-Петербурге и разговаривали мы в его небольшой квартире, где о довоенной жизни уже ничего не напоминает.

– Ушли в чем были, ничего с собой не взяли. Не до того было. Так что ни довоенных фотографий, ни документов у меня нет. Только память осталась.

Мы разговаривали с перерывали. Аба Гиршевич больной человек и беседа ему давалась с трудом.

– Я родился в 1927 году в Сенно. Отец был извозчиком-балагулой. У нас в семье имена давали так: я – Аба Гиршевич, отец – Гирш Абелевич, дед – Аба Гиршевич, прадед – Гирш Абелевич…

Мама – Гита Абрамовна Крупкина, домохозяйка, она нигде не училась, но женщина была умная. Воспитала четверых детей.

Наш дом находился на улице Свободы, там где сейчас построена гостиница. Сенно очень сильно изменилось с тех пор, и прежние места знают только старожилы, а их уже по пальцам одной руки можно пересчитать.

Дом достался по наследству от маминых родителей. Отец был не сенненский, он из Западной Беларуси, его местечко находилось на реке Неман. Во время Гражданской войны его призвали в армию, он служил в Сенно. Подробнее мы никогда не говорили, отцу всегда было некогда, он работал, и до разговоров он был не очень охочий. Служил в кавалерии, и потом свю жизнь возился с лошадями.

Их часть расформировали в 1920 году. Несколько евреев остались в Сенно. Пришли в синагогу и там определили их дальнейшую жизнь. Мама была не замужней. Их сосватали, и стали они жить семьей.

Я в той синагоге был один раз. Мне было тогда неполных 14 лет. Теперь улицы, где стояла синагога уже нет. Это недалеко от автовокзала. Насколько я помню, синагога находилась в обыкновенном деревянном доме, мало чем отличавшемся от других сенненских домов. Мне кажется, из домов довоенного времени выделялся только районный Дом культуры – кирпичный, красивый. Ну, и конечно, очень красивым был костел.

В 1933 году отца арестовали. Он был малограмотный человек, но за все брался. Хотел заработать для семьи лишнюю копейку, жили мы бедно. Устроился в «Заготскот». Они закупали коров в Сенненском районе и переправляли их в Витебск на мясокомбинат. Не знаю, как там было, но скотина несколько дней простояла в Сенно и потеряла в весе. Получились убытки. Отца арестовали, и два с половиной года он провел в лагерях на Дальнем Востоке, а потом еще полгода возвращался домой. Мама осталась одна с четырьмя детьми. Дедушка помогал, как мог. Мы к нему переехали жить, он работал и столяром и стекольщиком.

Я пошел учиться в еврейскую школу. Она находилась в центре, улица Песчанкой называлась. Там были и еврейская, и польская школы. Школа размещалась в деревянном доме. Я там четыре года отучился на еврейском языке.

В 30-е годы из Сенно много людей уезжало жить в большие города: в Ленинград, Витебск, Минск. Уехала в Ленинград и мамина сестра, и наша соседка, и многие другие.

Я учился до 1937 года в еврейской школе, а потом всех нас перевели в белорусскую.

В Сенно после 1939 года было много польских беженцев.

Помню очереди за хлебом. Меня с вечера отправляли в очередь, всю ночь стояли, а с утра привозили хлеб. Всем его не хватало. А потом сразу с очереди я шел в школу.

У нас дома не было ни электричества, ни радио. Про войну мы узнали на улице. Все только об этом и говорили. Помню, как дома заклеивали окна. Потом приказали рыть убежища на случай обстрела или бомбардировки, и мы выкопали яму на огороде.

Беженцы говорили, что немцы расстреливают всех евреев. С началом войны с запада пошел потом беженцев. Отступали красноармейские части, на дорогах скопление людей, и полная неразбериха. Мы тоже решили уходить на восток. Вместе с соседом Ароном Поташовым, сапожником, он жил через два дома от нас, отец подобрал на базаре кавалерийскую лошадь, которую оставили отступающие части. Два дня мы ее откармливали, как могли. А потом закрыли дом на замок, сказали: «До свидания» тем, кто оставался, и поехали. Прятать нам было нечего, добра не нажили. Поташовы тоже только мешок с чем-то бросили на повозку. В нашей семье шесть человек: отец, мама и четверо детей. Младшие ехали на повозке, а мы шли рядом. Двигались в сторону Орши.

Могли и другие уехать из Сенно, особенно извозчики, но не захотели оставлять дома, нажитое добро, говорили, что немцев помнят с Первой мировой – ничего плохого они не сделают.

Многие выпускники школы, ученики 9-10 классов остались охранять Сенно. Такой был комсомольский призыв. Помню, Абу Добкина, 10 классов закончил, собирался поступать в танковое училище. Погиб в Сенно.

Мы доехали, дошли до Смоленска. Переправлялись через Днепр уже к концу первой июльской недели. Я ходил, побирался: то по домам, то у солдат просил кусок хлеба. Солдаты давали сухари в бумажных мешочках.

В Смоленске хотели сесть в эшелон и ехать дальше по железной дороге. Все кругом уже горело, но мост через Днепр еще был цел. Потом папа передумал и мы с Фридманами, у них было шестеро детей, поехали и пошли дальше с лошадью. А Поташовы остались в эшелоне. Мы успели переправиться через Днепр и добрались до Тулы. Там нам приказали: «Сдать лошадь». Вручили расписку, что после войны мы получим ее обратно…

Мы сели в красные, как тогда называли товарные вагоны, и добрались до Башкирии. Там были все годы войны. Папе уже было 54 года. Мобилизации он не подлежал, но его призвали в трудовую армию. Работал на лесозаготовках.

Когда подошел мой возраст, я был в декабре 1944 года призван в армию, участвовал в войне с Японией.

В Сенно приехал в отпуск в 1948 году.

…На базаре стояли два разбитых танка, возвышался костел, война его не взяла. Мои уже были в Сенно, они с эвакуации в лаптях вернулись. Я получил к отпуску немного денег, и оставил их родителям. Отец опять работал с лошадьми, собирал тряпье по деревням. Сестры помогали ему.

В годы войны в Сенно оставались мамины родственники Гнесины, они уже пожилые были и не тронулись с места. Все погибли в Сенно. В 1948 году на горушке, где расстреляли евреев стоял, по-моему, небольшой памятник.

В первые послевоенные годы на Голынке жило, наверное, десять еврейских семей, те что вернулись домой с эвакуации, пришли из армии. Многие вскоре уехали из Сенно в другие города.

В 1950 году я снова был в отпуске в Сенно. Видел четырех братьев Поташовых, все они были офицеры. От нашего довоенного дома ничего не осталось, на этом участке строился новый дом. Мои родители ничего строить не стали. Не было ни сил, ни денег. Потом сестра вышла замуж, и они построили свой дом, стоит до сих пор.

Демобилизовался я в 1951 году и приехал в Ленинград. Работал электромонтажником, электромонтером. Женился, родились дети, растут внуки. Вот так и жизнь прошла.

***

Цива Гиршевна Шадунская с дочкой Наташей и внучкой.
Цива Гиршевна Шадунская с дочкой Наташей и внучкой.

Сестра Абы Гиршевича – Цива Гиршевна Шадунская (Горбачева) последняя из большой семьи, до сих пор живущая в Сенно. В небольшом, но добротном деревянном доме по улице Мичурина Цива Гиршевна встретила нас вместе с дочкой Наташей и внучкой. Вернее, встречала дочь и внучка, Цива Гиршевна не часто поднимается с постели.

До войны она успела окончить 7 классов средней школы. Всю жизнь работала, сначала в эвакуации, потом – после войны в Сенно. Трудилась в колхозе им. Ворошилова. Грамотная, без счет выполнявшая несложные арифметические действия, Цива Гиршевна устроилась на работу заведующей складом в ресторан, потом продавцом в универмаг. Вышла замуж, воспитала с мужем двоих дочерей. Достроили дом… Так и жизнь пролетела. Дочка и внучка внешне очень похожи на бабушку…

Записал Аркадий Шульман


Местечки Витебской области

ВитебскАльбрехтовоБабиновичиБабыничиБаевоБараньБегомль Бешенковичи Богушевск БорковичиБоровухаБочейковоБраславБычихаВерхнедвинскВетриноВидзыВолколатаВолынцыВороничи Воропаево Глубокое ГомельГородок ДиснаДобромыслиДокшицыДрисвяты ДруяДубровноДуниловичиЕзерищеЖарыЗябки КамаиКамень КолышкиКопысьКохановоКраснолукиКраснопольеКубличи ЛепельЛиозноЛужкиЛукомльЛынтупыЛюбавичиЛяды Миоры ОбольОбольцы ОршаОсвеяОсинторфОстровноПарафьяновоПлиссаПодсвильеПолоцк ПрозорокиРосицаРоссоны СенноСиротиноСлавениСлавноеСлобода СмольяныСокоровоСуражТолочинТрудыУллаУшачиЦуракиЧашникиЧереяШарковщинаШумилиноЮховичиЯновичи

RSS-канал новостей сайта www.shtetle.comRSS-канал новостей сайта www.shtetle.com

© 2009–2020 Центр «Мое местечко»
Перепечатка разрешена ТОЛЬКО интернет изданиям, и ТОЛЬКО с активной ссылкой на сайт «Мое местечко»
Ждем Ваших писем: mishpoha@yandex.ru