Поиск по сайту

Галина Майзель

МЫ РОДОМ ИЗ БЕШЕНКОВИЧЕЙ И СЛУЦКА

Мамины родители

Моя мама – Майзель Гита Менахемовна – родилась 17 апреля 1919 года в городке Бешенковичи, в семье Менахема и Сары Берлиных. Девичья фамилия Сары – Меерович.

Отца Менахема звали Шмерко. Берлины и их двоюродные братья Гутманы занимались сплавом и торговлей лесом. По Западной Двине сплавляли лес на экспорт. Менахем Берлин занимался отбраковкой и сортировкой этого леса.

Мамины родители
Берлин Менахем и Сара
(дев. Меерович).

Отца Сары звали Меир. Он был адвокатом в городе Риге. Брат Сары был богатым человеком, имел большой дом в Риге. Родной дядя Сары владел заводом электрооборудования в Риге. У Сары было две сестры. Одна, по мужу Троцкая, жила в Вильнюсе, имела двоих детей, вторая жила в Рудне Смоленской области.

Сара работала счетоводом–бухгалтером. Она была способная, легко выполняла в уме арифметические действия с большими числами.

У Менахема и Сары родилось девять детей, но выжили только шестеро.

Мама была младшей в семье, у нее были старшие братья и сестры – Файва, Петя (Пейсах), Миша (Моисей), Роза, Дора.

Мама не знала календарного дня своего рождения, только знала, что она родилась на третий день еврейской пасхи. Уже в Израиле я узнала, что третий день еврейской пасхи в 1919 году выпал на 17 апреля.

Моя мама с родителями. Бешенковичи, 1939 г.

Мамины родители были расстреляны в Бешенковичах в феврале 1942 года.

Их имена записаны в книгу Памяти в израильском музее Яд-Ва-Шем:

«Менахем Берлин родился в 1878 году, место рождения: Бешенковичи.

Отец: Шмерко. Лесоторговец. Женат.

Менахем погиб в 1942 г. в возрасте 64 лет, место смерти: Бешенковичи, Белоруссия (СССР). Источником этой информации является Лист свидетельских показаний, поданный внучкой Ревзюк (Бляхман) Марией 01/06/1998.»

«Сара Берлин, девичья фамилия Меерович, родилась в 1880 году, место рождения: Рига. Отец: Меир. Бухгалтер / Счетовод. Замужем.

Сара погибла в 1942 г. в возрасте 62 лет, место смерти: Бешенковичи, Белоруссия (СССР). Источником этой информации является Лист свидетельских показаний, поданный внучкой Ревзюк (Бляхман) Марией 01/06/1998.»

Да будет благословенна их память!

Когда пришли немцы, бабушка с дедушкой ушли из Бешенковичей, но потом вернулись.

Мама часто вспоминала своих любимых родителей, мучилась от того, что никто из детей не вывез их, винила себя. Она страдала, представляя себе, какие испытания пришлось им вынести.

У сына Пети сохранилось одно отцовское письмо с 1939 года. Мне его показала Соня Журавкова, дочь дяди Пети и моя двоюродная сестра, светлая ей память, во время нашей последней встречи в Санкт-Петербурге, в 2006 году.

Вот текст этого письма:

«Бешенковичи, 27/8, 39 года

Дорогой сын Петя.

Не можешь себе представить ту радость во время получения твоего письма, и с какой радостью мы читали его, я и мать, и твоя сестра Гита! От Ривы (жена Пети-авт.) давно получили одно письмо, давно ответили ей, но обратный ответ не получили. Ожидаем. Об мои деньги не беспокойся, сынок, и даю тебе слово, поскольку возможности мои, я моим детям буду помогать, несмотря ни на что. Особенно теперь, что я знаю, что мои дети не пошли гулять и не в карты играть, только выполнить долг перед советской властью и защищать свою родину. Будь, мой дорогой сын, об этом спокоен и работай щирой и правдой и выполняй твой долг аккуратно пред нашей родиной и советской властью. Только одно я тебя попрошу почаще пиши, и Рива чтоб писала открыто и часто, как поживаете. И прими от твоего старого отца Благословение. Чтоб ты был крепок, мужественен и чтоб ты выполнил твое задание пред народом и советской властью точно и аккуратно. И моя просьба от меня – не забывать почаще писать. Это вся радость теперь.

Мы у памятника в Бешенковичах.
Май 2012 г.

Будь здоров. Твой отец Менахем».

После войны дядя Петя побывал в Бешенковичах и получил свидетельства о смерти родителей. Усилиями дяди Пети, на месте массового расстрела евреев, был поставлен памятник.

11 февраля 2012 года исполнилось 70 лет со времени расстрела евреев Бешенковичей в 1942 году. В мае 2012 года мы, внуки и правнуки дедушки Менахема и бабушки Сары, собрались в Бешенковичах, чтобы почтить их память: я и моя сестра Соня, сын дяди Миши Борис с женой, дочь тети Розы Мера с мужем, дочь тети Розы Мина с дочкой Ольгой, дочь тети Доры Инна, внук дяди Пети Миша. Все мы, кроме Миши, впервые пришли к Памятнику. Мы приехали из разных мест, живем своей жизнью и своими заботами, но все мы – потомки Менахема и Сары.

Мамины братья и сестры

Файва – родился в 1902 году в городе Якобштадте (официальное название г. Екабпилс в Латвии до 1917 года). Он занимал большой пост – был комиссаром продовольствия в Вятской губернии. В 1937 году был репрессирован и осужден на «10 лет без права переписки». У него остались жена Злата, дочь Тамара и сын Лева, 1925 г.р. Когда он родился, нашей маме было 6 лет, и она нянчилась с ним. Дядя Петя ездил к Калинину, пытался выяснить судьбу Файвы, но безрезультатно. Жена Файвы упрекала дядю Петю, что он, якобы, недостаточно сделал усилий для выяснения судьбы брата. Злата была сослана в Казахстан, и жила там и после реабилитации мужа. У Левы было двое детей, и у Тамары – два сына.

Петя (Пейсах) – родился в г. Бешенковичи 26 апреля 1911 года. В 13 лет уехал в Питер учиться в ремесленном училище. Служил на Балтийском флоте в звании старшины второй статьи. Был активным комсомольцем, комсоргом Балтийского экипажа. В 1929 году был награжден грамотой «Лучший краснофлотец Балтфлота». Женился на Риве Иоффе. В июне 1938 года у них родилась дочь Соня.

В Финскую войну 1939 года Петя был призван во флот, брал Выборг и Валаам. Их корабль был потоплен, они сражались как морская пехота. Был ранен.

В 1941 году, когда началась война с немецкими фашистами, Петя работал на заводе по выпуску дизелей для подводных лодок. У него была бронь как у отличного рабочего–специалиста, но он бежал на фронт. Патруль снял его с поезда и вернул обратно. Петя эвакуировался вместе с заводом в город Новокузнецк. Вывез в эвакуацию и семью – жену Риву и дочь Соню. Рива с Соней и племянником Яшей Гольдштейном выехали из Бешенковичей в эшелоне за три часа до прихода немцев. В эвакуации они жили в поселке Свирск Черемховского района Иркутской области.

После войны Петя жил с семьей в Ленинграде. Он работал на электроламповом заводе главным энергетиком. Его уволили с работы за то, что он собирал деньги на памятник погибшим евреям в Бешенковичах. У Пети и Ривы была единственная дочь Соня (Журавкова по мужу). Сын Сони Миша Журавков с женой Ириной и сыном Филиппом живут в городе Пушкин под Санкт-Петербургом. Дочь Миши – Мария Берлин живет в Израиле. Она приехала в Израиль по программе «Наале» в возрасте 16 лет в 1997 году, закончила здесь школу, прошла службу в армии, закончила колледж по специальности – дизайн помещений.

С дядей Петей мы были всегда очень дружны, он опекал нашу семью, заботился о младшей сестре Гите, нашей маме, особенно после того, как она заболела и не могла работать.

Дядя Петя умер в 1989 году, тетя Рива – в 2005 году.

Соня Журавкова скоропостижно скончалась от болезни 3 февраля 2007 года.

Все они похоронены в Санкт-Петербурге.

Да будет благословенна их память!

Миша (Моисей) – был летчиком–истребителем во время войны. После войны жил с семьей в городе Коммунарск (Донбасс). Его дети – Борис (26 ноября 1940 года рождения) и Марк. Борис живет в городе Набережные Челны. Он – крупный инженер, специалист – литейщик. Его дети (Стас, Юра, Юля) живут в Израиле. Марк и его сын Мирон живут в США.

Роза – родилась 16 сентября 1907 года. Муж – Исаак Бляхман. Жили и похоронены в Краснодаре. Благословенна их память.

У них родились две дочери Мария (Мера) – 1937 года рождения, и Мина.

Моя мама (справа), сестра Дора
и бабушка Сара. Бешенковичи.

Во время войны Роза, Мера и Мина также жили в эвакуации в поселке Свирск Черемховского района Иркутской области. Роза работала медсестрой в яслях при военном заводе. У тети Розы тоже были способности в математике. Мера, ее дочь, вспоминала, что она решала школьные задачи своим оригинальным методом, без применения алгебры.

Мера, ее муж Марк Ревзюк, их две дочери Аня и Лена жили в Ленинграде, сейчас все они живут в США.

Мина, ее муж Сергей, их две дочери Оля и Катя живут в Краснодаре.

Дора в последние годы жила в городе Великие Луки. Она умерла в мае 2007 года. Там же живет ее дочь Инна, рождения 24 ноября 1944 года. Муж Инны Юрий скоропостижно умер, дочь Инны Марина с мужем Андреем и сыном Васей живут в Питере.

Мама

Мама вспоминала родительский дом с любовью. Семья жила в большом доме. Полы в доме были деревянные, и мама вспоминала, что вымыть их добела было нелегко.

Мама хорошо плавала, и, по ее рассказам, могла переплыть Западную Двину.

Мама очень хорошо училась, и родители мечтали о высшем образовании, но в школе ее ударили случайно по ноге, и она почти год лечилась и не могла ходить.

В 1934 году (маме было 15 лет!) «Заготлен», белорусская фирма по заготовке льна, направила маму на бухгалтерских курсы, и не куда-нибудь, а в Детское Село (сейчас город Пушкин под Санкт-Петербургом).

Мама и Дора. 1936 г. • Мама. 1937 г.

После окончания курсов мама вернулась в Белоруссию, и ее направили в город Слуцк. Когда она пришла к начальнику конторы, он ей дал пробную работу.

А тогда не было компьютеров и калькуляторов, и все расчеты производились на счетах (ручной счетный прибор того времени). Когда мама стала работать на счетах, начальник был поражен, он не мог оторвать глаз от маминых пальцев, с такой скоростью они работали. Он пришел в восторг, и созвал всех присутствующих полюбоваться на эту работу. Мама была виртуоз!

Папины родители

Папины родители
Майзель Давид
и Лея (дев. Домнич).

Мой папа, Майзель Ерма Давидович, родился 01 сентября 1916 года, в городе Слуцке в Белоруссии в семье Леи и Давида Майзель. Девичья фамилия Леи – Домнич.

Лея была дочерью Ашера и Хайке Домнич. Девичья фамилия Хайке – Левина.

Ашер Домнич был раввином и преподавателем ТАНАХа.

В семье Домнич было семеро детей: пять сыновей (Аарон, Шмуэль, Ицхак-Лейб, Велвеле, Барух) и две дочери (Лея и Енкл). Велвеле умер в молодом возрасте. Все дети Домничей, кроме Леи и Баруха, эмигрировали в США до революции.

Барух с семьей репатриировался в Эрец-Исраэль в 1925 году. Жизнь его сложилась трагически. О его судьбе можно узнать из книги, которую я перевела с иврита «Барух Домнич. Воспоминания. Стихотворения».

Лея, наша бабушка, осталась в Белоруссии.

Давид был сыном Гирша Майзеля. О семье дедушки Давида мои сведения скудны. Знаю, что у Давида был старший брат Авраам. Дедушка Давид был переплетчиком, поэтому предполагаю, что и его отец Гирш тоже был переплетчиком.

Имя Ирма – это сокращенное от Иермиягу – великого библейского пророка.

Ирма был младшим в семье, у него было две старшие сестры Белла и Клара, а также единокровная сестра Шуля, дочка дедушки Давида и его первой жены Динке.

Вот что я прочитала о Слуцке в книге Баруха Домнича, брата бабушки Леи:

«Слуцк утопал в зелени садов и рощ. Сосны и ели издавали острый запах смолы.

Росли также каштаны, дубы, березы. Весной собирали сладкий березовый сок в деревянные бочки и хранили в погребе, он прекрасно утолял жажду в жаркие летние дни. А зимой все было покрыто глубоким снегом, зимы часто стояли суровые, и городок погружался в тишину и спячку. Вокруг были леса, поля и болота, часто труднопроходимые. Осенью, когда шли дожди, стояла грязь по колено. Взрослые ходили в сапогах, дети в высоких ботинках.

Мой папа
с сестрами
Беллой и Кларой.
Слуцк, 1924 г.

В лесах было много ягод (малины, смородины, черники, ежевики) и грибов.

Все это собирали, солили, квасили, варили, сушили на зиму, ведь раньше не было супермаркетов и готовой еды. Летом также собирали и сушили лечебные травы.

Держали кур, гусей, коров, разводили огороды и сады.

Занимались мелкими ремеслами и торговлей».

Бабушку Лею и дедушку Давида спасла папина сестра Белла, ей удалось раздобыть транспорт и вывезти их до того, как гитлеровцы вошли в город. Они были эвакуированы в поселок Свирск Черемховского района Иркутской области. В поселке Свирск (в 1949 году стал городом) также проживали в эвакуации наши родственники с маминой стороны – Рива с дочкой Соней, Роза с детьми Мерой и Миной. Туда же приехала из Хабаровска мама. Дедушка Давид работал на военном заводе Свирска.

Я помню бабушку Лею и дедушку Давида, так как после войны они приехали жить к нам во Львов. Они были религиозными людьми. Мы часто навещали их.

Дедушка умер от болезни 5 марта 1955 года и похоронен во Львове. После смерти дедушки Давида тетя Белла забрала к себе бабушку в город Ригу. После смерти мужа Белла с бабушкой Леей переехали в Ленинград, где жили три ее сына. Бабушка Лея похоронена в Санкт-Петербурге (тогда назывался Ленинград).

Да будет благословенна их память!

Папина сестра Шуля

Папина сестра Шуля, ее муж Симха и восемь их детей погибли в гетто Слуцка.

Их имена записаны в книгу Памяти в израильском музее Яд-Ва-Шем:

«Шуля Рейнгольд, девичья фамилия Майзель, родилась в 1907 году, место рождения: Слуцк. Отец: Давид, мать: Динке. Домохозяйка. Замужем: супруг Симха.

Шуля погибла в 1942 г. в возрасте 35 лет, место смерти: Слуцк, Белоруссия (СССР). Источником этой информации является Лист свидетельских показаний, поданный Беллой Фроловой и Кларой Майзель 01/10/94»

«Симха Рейнгольд родился в 1900 году, место рождения: Слуцк. Женат: супруга Шуля. Симха погиб в 1941 г. в возрасте 41 года, место смерти: Слуцк, Белоруссия (СССР). Источником этой информации является Лист свидетельских показаний, поданный Беллой Фроловой и Кларой Майзель 01/10/94»

Дети Шули и Симхи Рейнгольд, погибшие в 1942 году (имена троих детей наши тети не смогли вспомнить):

Александр – 12 лет,

Владимир – 11 лет,

Дина – 10 лет,

Дочь – 8 лет,

Соня – 6 лет,

Роза – 4 года,

Дочь – 3 года,

Сын – 1 год.

Одному Богу известно, что Шуле и детям пришлось пережить в гетто.

Да будет благословенна их память!

Папа

Мой папа Майзель Ерма Давидович.
Хабаровск, 1938 и 1939 гг.

Папа немного учился в хедере, так как в хедере начинали учиться уже с трех лет! Но когда папе было 5 лет, в 1921 году, советская власть запретила хедеры, и открыла школы, еврейские и русские. Со временем еврейские школы закрыли.

Папа рано начал работать. Дедушка Давид научил его переплетать книги, и он помогал ему в работе. Во Львове и сейчас можно увидеть много журналов, переплетенных папой.

Папа любил кататься на фигурных коньках и умел выписывать на льду разные фигуры. Позднее, во Львове, он учил Намика, своего сына, кататься на фигурных коньках.

Мои родители Майзель Ерма
и Гита (дев. Берлин).
Слуцк, февраль 1941 г.

В 1930 году папа закончил 5 классов средней школы и поступил в профтехшколу металлистов в городе Кричеве в Белоруссии, которую заканчивает в мае 1932 года и получает специальность токаря.

Папе только 15 лет – и он начинает работать токарем в мастерских по ремонту сельхозмашин в городе Слуцке, и продолжает учиться в вечерней школе.

(Видно, судьба у папы – заниматься сельскохозяйственными машинами!)

В 1932 году папа становится комсомольцем. В 1935 году, после окончания семилетки – поступает на 2-ой курс рабфака (рабочего факультета), на дневное отделение, при машиностроительном институте в городе Бежице Орловской области (ныне Брянская область). После окончания 2-го курса папа перешел на 3-ий курс вечернего отделения, и пошел работать токарем на Бежицкий паровозо-вагоно-строительный завод «Красный Профинтерн».

Папа был очень хорошим токарем, и эта специальность пригодилась ему в первые годы после войны.

В ноябре 1937 года папу призвали в ряды Красной Армии. С 1937 года по 1939 год папа – на действительной службе: первый год службы он курсант, второй год службы – зам. политрука зенитной батареи в 26-ом зенитном дивизионе ПВО города Хабаровска.

Мой папа.
Оборона Москвы.
9-я Гвардейская дивизия
16 армия.
1941 г.

24 апреля 1938 года папа посылает свою фотографию Кларе с надписью:

«На память сестре Кларе от Ирмы. Д.В.К. Хабаровск. 24/4-38 г.».

На фотографии папа в пилотке, молодой и красивый.

После окончания действительной службы, в октябре 1939 года, папу направили на учебу в Хабаровское военно-политическое училище. В мае 1940 года папа стал членом ВКП(б) – Всесоюзной коммунистической партии большевиков.

В октябре 1940 года папа оканчивает училище в звании младшего политрука, и начинает службу в 78-ой стрелковой Дальневосточной дивизии.

Слуцк. 1940 г.

В конце 1940 года папа приехал повидаться с родителями. На фотографии можно увидеть всю семью в сборе: бабушка Лея, дедушка Давид, сестра Белла с мужем Михаилом, сестра Клара, сестра Шуля с мужем Симхой.

Мама и папа поженились

В Слуцке мама познакомилась и подружилась с тетей Беллой, папиной сестрой.

Когда папа приехал в Слуцк после окончания училища, сестра Белла сказала ему, что у нее есть на примете хорошая и красивая девушка Геня.

Папа влюбился с первого взгляда, а мама – ну, как она могла устоять против такого красавца, тем более когда он запел? Ни одна бы не устояла… У папы был волшебный голос и абсолютный слух!

24 января 1941 года мама и папа поженились.

Папа уехал к месту службы в Хабаровск, и вскоре за ним поехала мама.

Мама рассказывала, что в Хабаровске они жили очень хорошо. Но очень недолго.

Началась война…

Мои родители,
мой брат Наум и я.
Дальний Восток,
июнь 1946 г.

В октябре 1941 года 78-ая стрелковая Дальневосточная дивизия под командованием А.П. Белобородова, в которой папа служил в зенитной батарее, была срочно переброшена с реки Уссури под Москву и вступила в сражение за оборону Москвы под городом Истрой. В ноябре 1941 года дивизия получила звание 9-ой Гвардейской. В составе 9-ой Гвардейской дивизии папа воевал на Юго-Западном фронте, затем на Калининском фронте, освобождал город Великие Луки. В 1944 году папу направили на Дальневосточный фронт.

Папа был награжден медалями:

«За оборону Москвы»,

«За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.»,

«За Победу над Японией»,

«За боевые заслуги».

Мама в годы войны работала на военном заводе.

В 1947 году папа демобилизовался из армии, и наша семья из 4-х человек (папа, мама, мой старший брат Наум, и я) поехала во Львов, на Западную Украину. Родители не поехали на родину, в Белоруссию, так как там все родные погибли. Почему выбрали Львов? Так папе посоветовали, мол, из Львова многие бежали на Запад, оставив свои квартиры. Так мы оказались во Львове. Родители пошли работать на завод Львовсельмаш, папа - токарем, мама – бухгалтером.

Со временем родились еще две дочери – Соня и Дина. Папа проработал на заводе Львовсельмаш почти 40 лет, пройдя путь от токаря до начальника цеха и парторга завода. Папу на заводе все знали и любили за доброту и отзывчивость.

В конце 50-х годов мама, будучи главным бухгалтером Вагоностроительного завода, тяжело заболела, и больше не могла работать.

На заводе Львовсельмаш работали также мой брат Наум и сестры Соня и Дина.

Мои родители прожили вместе 65 лет. Вырастили четверых детей. Растили внуков. Мама родилась в Песах, а ушла 30 сентября 2006 года, в Йом Кипур, как настоящая Праведница. Ей было 87 лет. Папа пережил маму на полгода, уйдя в лучший мир 17 апреля 2007 года. Ему было 90 лет. Светлая им память!

Хорошо, что у меня сохранились записи папиных песен на идиш и русском, и маминого голоса. Это теперь моя отдушина. Я слушаю их родные голоса, и вспоминаю моих славных дорогих родителей, и жизнь, которая ушла безвозвратно.

О Барухе Домниче

Барух Домнич был родным братом нашей бабушки Леи и дядей нашего папы и его сестер Беллы и Клары. Он с женой и двумя детьми уехал в Палестину в 1925 году. Папа помнил дядю Баруха и его старшего сына Ирхемиэля.

Я узнала о семье Баруха Домнича только после приезда в Израиль. Тетя Бэлла познакомила меня с дочерью Баруха Адасей и ее мужем Давидом, которые жили тогда в Герцлии. Первый раз мы поехали к ним с моим сыном Дмитрием 1 марта 1997 года. Тогда же Адася подарила мне книгу стихов ее отца. Потом мы навестили их, когда в Израиле побывал мой брат Наум. Больше мы не встречались, но иногда Адася звонила мне.

Адася говорила мне, что все годы ее отец ничего не знал о своей сестре Лее и ее семье.

Сейчас Адаси и ее мужа уже нет в живых. У нее остались две дочери: Мина и Меира, и сын Эммануэль.

Возможно, я не стала бы переводить стихи Баруха Домнича, так как это нелегкий труд, если бы не трагическая судьба этой семьи, которая стала мне близка после потери моих двоих сыновей. Барух был очень сильным человеком, и я нашла в его стихах поддержку и утешение.

Я не поэт, и мои переводы без рифм, но я старалась передать дух и смысл.

Я не перевела также красивую поэму «Сумасшедшая», написанную в 1935 году в Реховоте, так как без стихотворной формы она бы не звучала совершенно. В ней рассказывается о Слуцке, и о той истории, которая, очевидно, там передавалась из уст в уста. О бедной девушке, швее, которую бросил жених, и она утопила своего ребенка в реке Случь, и каждую ночь ходила на шаткий мостик над рекой, и, в конце концов, бросилась в реку.

Книга стихотворений Баруха Домнича была издана его дочерью Адасей Бар-Ор в 1993 году.

Адася Бар-Ор рассказывает о своем отце Барухе Домниче

Мой отец, Благословенна его память, родился в селе Романов Минской губернии в Белоруссии, в окрестностях Слуцка, в 1892 году у родителей: отец Ашер Домнич и мать Хая из семьи Левин. Было у них четверо сыновей и две дочери. Мой дед раввин Ашер учил учеников в хедере. В начале века большая часть семьи переехала жить в США. В России остались только мой отец и его сестра Лея.

Ребенком отец учился в хедере, затем продолжил учиться в ешивах Слуцка.

В Слуцке был среди основателей движения Цеирей-Цион (Молодежь Сиона). На короткое время был арестован. Во время Первой мировой войны был солдатом на фронте, ранен в руку, и часть пальца была ампутирована. Когда освободился, получил стипендию для учебы на педагогических курсах в Минске. После окончания стал преподавателем в селах в окрестностях Слуцка.

Моя мама Мина из дома Яакова Поляка родилась в 1897 году в Слуцке. Ее отец был торговцем, а мать Рахель была домохозяйкой. У них было четверо дочерей и трое сыновей. Большинство из семьи мамы погибли в Шоа, во Вторую мировую войну.

Отец и мать поженились в Слуцке в 1922 году.

Мой старший брат Ирхемиэль родился в 1923 году, и я родилась в 1925 году.

В декабре 1925 года мы репатриировались в Эрец-Исраэль. Прибыли на побережье Яффо. Жили в бараке в Тель-Авиве. Лил непрерывный дождь, горели свечи, и был праздник Ханука.

Через несколько месяцев, без работы отец решил присоединиться к группе «Зифзиф» (Гравий), одной из двух групп пионеров, прибывших из Одессы (вторая была «Даягим» – Рыболов). Мы переехали жить в арабский город Акко.

В Акко мы жили по соседству с сефардской семьей, говорящей по-арабски.

В детском саду была воспитательница, похожая на мужчину, по имени Солидар. Брат начал ходить в этот садик. Рабочие группы «Зифзиф» добывали гравий на берегу моря, нагружали на ослов, и те доставляли его до железной дороги, по которой он поставлялся в Изреэльскую долину. Отец работал очень тяжело. Он был учителем по образованию, и физическая работа была для него непривычна.

Через несколько лет в 1929 году, начались кровавые столкновения между евреями и арабами. Большинство евреев – жителей Акко, покинули город, часть из них перебралась в Хайфу и окрестности, часть – в Реховот. Мы переехали в район Шаараим в Реховоте, жили в Йеменском районе.

Там родился мой брат Хаим в 1929 году.

Отец работал на всех работах – на цитрусовых плантациях, на рытье колодцев и сторожем на винодельческом заводе.

Мой брат Эммануэль родился в 1931 году.

Жили мы все в одной комнате, очень большой, с балконом и кухней. Туалет был на улице. Я и брат ходили пешком до детского сада на улице Яаков, затем в школу на той же улице (сегодня она носит имя Моше Смилянски).

Когда начали планировать поселение в деревне Гибтон возле Реховота, мы были среди первых поселенцев. Жили в поселении с начала 1933 года. Это была целина, черная невозделанная земля. На запад от нас были арабские деревни Явне, Кобиба, Зарнога. Дома в Гибтоне строили из бетона.

Во дворе был коровник, курятник, вспомогательные помещения (яма, пол, которой покрыт бетоном), и холодный душ. Зимой мама обычно купала меня и братьев в доме в ванной.

У нас была корова, куры, собака и плантация грейпфрутов, посаженная отцом.

В нашем владении было пять дунамов чернозема возле дома.

Двое маленьких братьев учились в детском саду в поселении. Я и старший брат ходили в Дом образования, основанный группой Шиллер. Там учились дети и взрослые из Гибтона, Билу, Реховота, Гиват-Бреннера.

В это время отец работал на строительстве домов штукатуром, а по вечерам учил ивриту и ТАНАХу на курсах, организованных советом по культуре Реховота. Там училась работающая молодежь. В те дни он также участвовал в работе драмкружка.

Мама вела хозяйство в доме, и все делала своими руками. Раз в неделю, утром на рассвете, она замешивала тесто. Все дети помогали маме, кто на огороде, кто в курятнике, а кто на маленькой плантации. В нашем доме придерживались традиций. Мама соблюдала кашрут, а отец по субботам ходил молиться в синагогу в Реховоте. Отец знал молитвы и любил петь. Я унаследовала это от отца.

Мы, дети, участвовали в юношеских движениях, все были заняты, кто работой, кто учебой. Возле дома была сукка, и мы всегда приглашали соседей, угощали их, и пели. В праздник Суккот угощали также вином. Взрослые дети жгли костры, пекли картошку и пели.

В 1936 году начались столкновения между евреями и арабами. Дети изучали азбуку Морзе, и осуществляли связь между поселками с крыш общественных зданий с помощью флажков днем и фонарей ночью. Взрослые присоединились к Хагане. У отца было ружье, которое он хранил в коровнике.

Положение в стране было тяжелым. У отца не было постоянной работы, но мама была хорошей хозяйкой, и умела приготовить лакомства из овощей, которые росли у нас на огороде, так как рыбу и мясо мы ели только по субботам. В те дни не было холодильников и не было газа. Готовили на примусах. Лед привозили на повозках раз в неделю. Радио было только в семье Шрайбман. Туда ходили слушать новости и детские передачи.

Зимой было очень тяжело. Грязь на дорогах затрудняла хождение пешком. Со временем положили большие камни вдоль дороги.

Арабские банды в округе запугивали нас, и то, чего мы очень боялись, пришло к нам. В месяце адар (февраль) 1939 года, банда убийц проникла в наш дом и убила с особенной жестокостью мою мать и троих братьев. Я и отец не были в доме. Я болела и находилась в санатории в Гиват-Бреннер, а отец лежал в больнице Адаса в Тель-Авиве после тяжелой дорожной аварии. Он лежал там почти год.

Так завершилась счастливая жизнь моих любимых братьев и моей дорогой мамочки.

Остались мы вдвоем: я и отец. Секретарь Гибтона, Дислер, перевел меня в детское учреждение в Рамат-Гане. Два года я была там, училась в средней школе. Отец, после выздоровления, получил работу в архиве рабочего движения в Тель-Авиве. Отец снял квартиру по улице Геула, а я продолжала учиться. В конце концов, из-за нехватки средств, отец уволился с этой работы. Он искал любую работу, и нашел работу в бухгалтерии завода бисквитов, и распространял ежедневную газету. Я после окончания средней школы училась на семинаре для учителей и воспитателей детских садов имени Левински на улице Бен-Егуда в Тель-Авиве. Жили мы на улице Ешаягу.

В июне 1945 года я закончила учебу как воспитатель детского сада. Закончилась Вторая мировая война. Дошли до нас ужасные вести из Европы о Шоа нашего народа. В сентябре мы перебрались в кибуц Наан. Я получила место в детском саду, а отец стал работать в бухгалтерии большой прачечной кибуца (они стирали для британской армии), затем работал преподавателем. С репатриацией прибыла молодежь из Болгарии и Ирака, отец учил их ивриту и ТАНАХу, а также литературе.

Это были годы борьбы с британской армией. Они искали оружие в кибуцах, и были «законные» мобилизации Пальмаха в кибуцах. В 1950 году меня мобилизовал специальный совет кибуца в помощь молодым поселениям. Так я попала в кибуц Лохамей А-Гетаот (Борцы гетто). Помогла им организовать детский сад. Пробыла там год. Все это время отец оставался в Наане. Через год мы решили оставить кибуц. Отец получил право на квартиру в районе старожилов в Герцлии. В 1951 году я начала работать как воспитатель в Герцлии. Отец получил место учителя в школе во временном лагере для репатриантов в Шавиве. Там было много репатриантов. Когда они выросли, они вспоминали с добротой о моем отце.

Благословенна его память.

В 1952 году я вышла замуж за Давида. Мы познакомились в кибуце Лохамей А-Гетаот. Наша старшая дочь Мина (названа в честь мамы) родилась в 1953 году. Вторая дочь Мэира родилась в 1957, а наш сын Эми родился в 1964 году.

Мой папа был счастлив, что у нас в семье есть дети, а у него внуки. Годы проходили, дети росли, мы работали и строили наш дом.

Нашу старшую дочь Мину мобилизовали в Нахаль, и затем она пошла со всей группой в кибуц Гвулот, и вышла замуж за Исая Вайцмана. У них родились двое детей, и они были счастливы.

Но пришло к нам страшное горе, и в автомобильной аварии в 1981 году погиб муж Мины и двое маленьких детей. Мина была тяжело ранена, но ее спасли. Папа умер еще до свадьбы Мины, в апреле 1973 года.

Да будет Благословенна его память.

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область