Поиск по сайту

Ефим Юдовин

Из книги «НА ВОЛНАХ МОЕЙ ПАМЯТИ. ВОСПОМИНАНИЯ»

ПАРОМ

Паром представлял собой две баржи, связанные между собой настилом, на котором становятся автомашины, подводы. Это премудрое сооружение передвигается по закрепленному на берегах металлическому тросу с помощью простого мотора. Конечно, в далекие времена конструкция была еще более примитивная, чем сегодня.

Я спросил об этом дедушку:

– Ты помнишь, каким был паром во времена твоей молодости?

– В давние времена паром базировался на одной барже, а в конце XIX века он уже был на двух баржах, но передвигался вручную. Баржи были деревянные, грузоподъемность их на много меньше. Самое трудное время для жителей было весна и осень, когда шел ледоход. Перевозка людей производилась на лодке, а транспортные средства вовсе не перевозились.

Особый интерес вызывает человек, который работал на пароме много лет. Это необычный человек и звали его Лемме или Лемке, он начал работать с 12-летнего возраста, надо было помогать содержать семью отца. Я прекрасно его помню, во-первых, он регулярно переезжал на пароме, и, во-вторых, я дружил с его сыном Зямой.

Лемме был невысокого роста, чуть сутулый, крепко сколоченный мужчина. Лицо его имело необычный цвет – темно-коричневый и связано это было с тем, что солнечными лучами и ветрами кожа погрубела и уплотнилась, напоминая цвет свежее обработанной животной кожи. Лемме знала вся округа, во время движения парома, он общался со старыми знакомыми. Запомнился мне рассказ очевидцев:

– Это было на празднике «пасха». В этот день крестьяне приветствуют и поздравляют друг друга с праздником. Приветствие гласит: «Христос воскрес». На это приветствие Лемме реагировал в своем стиле и отвечал: «Нехай сабе», (белорусское слово), что означало – пусть будет так.

Можно привести еще один эпизод, который произошел в начале XX века. В этот день на пароме оказался солдат, демобилизованный из царской армии. Лемме поспорил с ним и предложил провести с моим дядей Исааком схватку на берегу. Предстояла борьба без правил. Лемме уговорил обоих сойти на берег и провести встречу. Но перед этим поставил условие – побежденный должен поцеловать победителя. Через несколько минут борьба началась. Но, не успели зрители подойти поближе, как мой дядя схватил соперника за грудки, поднял над головой и грохнул его на песок. А солдат тот был высокого роста, крепыш, он считал себя сильным бойцом. Оказавшись на земле, он крикнул, что еврея он целовать не будет.

К сожалению, Лемме испытал судьбу жителей местечка и был вместе с ними уничтожен немцами во время ликвидации гетто.

ВНЕШНИЙ ОБЛИК МЕСТЕЧКА

Внешний облик местечка особого восторга не вызывал, если смотреть на него глазами современника. Я помню, как местечко выглядело в 30-е годы прошлого столетия. Думаю, в этом вопросе мало что изменилось с дореволюционного времени.

Мой отец Меер хорошо помнил то время. Вот, что он рассказал:

«С восточной до западной окраины, поселок пересекает шоссе Витебск–Минск, то есть улица Лепельская. Она была выложена брусчаткой в конце XIX века. Все остальные улицы никакого покрытия не имели вообще, что создавало проблемы в сезон дождей, осенью и весной. На окраинных улицах тогда без глубоких сапог пройти нельзя было.

Запоминающимся жителям и гостям был рынок (базар). По воскресеньям на этом месте собираются жители со всего местечка. Сюда же съезжаются крестьяне из окрестных деревень, и начинается купля-продажа. Здесь можно было многое купить. Кроме молока и молочных продуктов, яиц, овощей, картофеля можно приобрести и простейшие промтовары. Словом, можно обеспечить себя на неделю. Особенно много народу съезжается на христианский праздник «Илья», когда проводится «кирмаш» (ярмарка).

Площадка рынка была частично огорожена дощатым забором, но сама площадка ничем не была покрыта (вымощена), что вызывало определенные неудобства. Летом поднимался столб пыли, а осенью и весной ноги утопали в вязкой грязи. Для удобства продавцов сооружались деревянные лари, типа прилавков. Уборка территории проводилась нерегулярно».

Мой отец часто вспоминал один потешный эпизод, который он видел. Разыграл его известный в поселке балагур, весельчак Меня.

«В один из рыночных дней Меня подошел к мужику, продающему яйца, посмотрел товар и стал рассматривать каждое яйцо. Для этого он дал в руки продавца эмалированный тазик и стал выкладывать на него яйца. Когда он закончил этот процесс, стал искать деньги для оплаты, согнулся и на глазах присутствующих расстегнул ремень и ворот брюк крестьянина, они упали к ногам, оголив нижнюю часть тела. Мужик сильно разозлился на него, но ничего сделать не мог, ведь руки были заняты. Разразился такой хохот, сбежались ротозеи. Наконец он пожалел мужика и, уплатив деньги, забрал покупку. Неплохое представление, хотя особой этики здесь не видно было.

ЗАСТРОЙКА ПОСЕЛКА

На облик поселка большое влияние оказывают строения, дома, общественные сооружения. В местечке, кроме только двух двухэтажных, дома были все одноэтажные. Расположенная на территории поселка усадьба графа выделялась красивыми двухэтажными строениями, но они никакого отношения к местечку не имели. Зато красивое, кирпичное двухэтажное здание было у владельца мельницы Пайкина. На фоне одноэтажных, простых деревянных домов, здание самого богатого человека в местечке привлекало внимание гостей поселка. Но и деревянные строения были тоже не одинаковые. Были дома с высоким фундаментом и жестяной крышей, но их можно было по пальцам пересчитать. Но подавляющее большинство домов не отличались друг от друга по внешнему виду. Они имели небольшую площадь, несмотря на то, что семьи были многодетные, и крышу из теса. В то же время на окраинах стояли не дома, а хибары, вросшие в землю, со всех сторон окруженные земляными завалинками, чтобы меньше холода проникало в дом. В таких, с позволенья сказать «домах», жили одинокие, престарелые, подчас прикованные к постели люди.

Мой отец рассказывал про знакомую ему старую женщину, к которой он часто приходил и приносил хлеба, молока и даже воду. Тогда, ведь не было специальных домов для таких людей, они доживали свой век в таких условиях. Правда, такими людьми занималась община, присылала кого-нибудь из синагоги, чтобы помогли им и поддержали их. Необходимо отметить, что вопрос оказания помощи нуждающимся находился на контроле у главного раввина. Жители это понимали и ценили.

В те годы река была основным путем для организации товарообмена с Витебском, Полоцком и другими городами. Когда я спросил отца, помнит ли он, когда были построены три больших складских помещения на берегу реки, он ответил:

– Строительство складов начато еще в середине XIX века, а закончено спустя десять лет. Тогда начался постоянный товарообмен. В Бешенковичи доставлялась мука, крупяные изделия, одежда, разные промтовары. А из местечка привозили зерно, картофель, меха.

ЕВРЕЙСКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ШКОЛА

Слово «хедер» на русском означает комната, у еврейской общины – это школа. Религиозные лидеры тех лет понимали, что без обучения детей в хедере им не обойтись. Я не могу отказаться от помощи моего брата. Он прекрасно запомнил, что ему пришлось пережить. Вот, что он пишет:

– В те годы на Стрелке в синагоге размещался «хедер». Когда мне исполнилось шесть лет, весной мама меня привела к ребе. До меня там уже учились восемь детей, и я оказался девятым. Моего первого учителя звали Ехескель-Хаче. Он был чуть выше среднего роста с окладистой, с проседью бородой. Он хорошо принял меня, усадил за стол. И в тот же день я начал учить азбуку на идиш. Мне понравилось это занятие, и за два месяца уже хорошо знал «алев-бейз» (азбуку), и уже мог прочитать хоть с запинкой небольшой текст.

Несмотря на то, что Лейб считал своего ребе очень внимательным к ученикам человеком, но шалостей, грубостей, неподобающего поведения не прощал.

А сейчас мне хочется проделать небольшой экскурс за пределы Стрелкового хедера. Таких учебных заведений в местечке было девять, и все они размещались на дому учителя – ребе, в комнате, предназначенной для этого.

В хедере учились только мальчики. Почти ни у кого из рабоним не было педагогического образования, тогда вообще такого не существовало. Но были преподаватели, как мой преподаватель Ехескель, которые имели определенное природное педагогическое чутье. И это было очень важно. Действительно это способствовало лучшему усвоению священного писания, а население было более или менее грамотное.

Об этом я узнал от своего отца. А дедушка в свое время после хедера много лет самостоятельно штудировал Тору и другие книги из Танаха, Талмуда, молитвенники.

В большинстве своем обучение было платным. Но детей из неимущих семей обучали бесплатно и назывались эти заведения «Талмуд Тора». После окончания двухстепенного образования, Лейба перевели к другому ребе, который жил на большой стороне в Бешенковичах.

Вот что он вспоминает:

– Нового ребе звали Иче-Лейб. Он выглядел стариком. Его большая седая борода придавала ему почтенную солидность. Этот ребе был очень строгим. К непослушным ученикам он применял довольно крутые меры. Провинившегося укладывал на скамейку спиной вверх, снимал одежду и так называемой плеткой, состоящей из узких ремешков, наносил удары по голому телу в том месте, откуда растут ноги. Количество стеганий зависело от вины. Кроме физической боли, стыд и позор приводили подростков в уныние, а ребята звали такого мальчика «стеганая попа».

И наконец, Лейб попал к третьему ребе – Алтер дер Шойхет – «резник». Здесь он проучился еще 3,5 года.

Телесное наказание применялось редко, и было эффективным средством для поддержания дисциплины. Конечно, по нынешним принципам воспитания детей в Израиле – это неприемлемо, так как связано с физическим насилием и психологическим воздействием.

Болезненным вопросом, с точки зрения нынешнего общества, было положение женщины в семье и в обществе. В буквальном смысле слова, они были совершенно бесправными, хотя тогда это их не сильно волновало. Такое положение было распространено в еврейских поселениях в течение веков. Даже в более зажиточных семьях такое отношение тоже имело место. Женщина по природе своей должна была работать и воспитывать детей, быть хранительницей религиозного быта еврейской семьи. Она беспрекословно выполняла эти обязанности. Кроме того, она обязана была выполнять волю мужа. Ее голос в семье звучал в основном при воспитании детей. Решающее слово было за хозяином дома. Хозяйка дома следила за соблюдением кашрута, за раздельным приемом мясной и молочной пищи, за соблюдением режима религиозного еврея.

Большинство семей были многодетными. Старшие дети смотрели младших. Дети слушались и уважали родителей, не перечили взрослым, выполняли их просьбы, уважали их.

В семье, где было несколько девушек на выданье, замуж выходила сначала старшая сестра, затем младшие сестры. Неотъемлемым требованием при бракосочетании было приданное, которое должен был приготовить отец семейства. У моего дедушки было четыре дочери и каждой нужно было приготовить приданное. В этом вопросе ему помогал отец бабушки Двойры, который был богатым лесопромышленником. Все мои тети создали новые хорошие семьи, которые также были многодетными.

КАТАСТРОФИЧЕСКОЕ БЕДСТВИЕ

Очень подробно описывает это стихийное бедствие мой двоюродный брат Лейб Юдовин, вот что он пишет в своих воспоминаниях:

– Пожар начался около 12 часов ночи. Я вышел на улицу и заметил на большой стороне пламя. Я побежал в дом и позвал отца. Как только он увидел пылающий огонь, сразу понял, что это страшный пожар. В ту ночь разразилась мощная буря, которая с огромной скоростью подхватила огонь и распространяла его по огромной территории. Этот катастрофический порыв пламени распространился не только в центре, а в некоторых местах достиг окраины местечка. Пламя поднималось на огромную высоту и уничтожало все деревянные строения. Пожарная команда оказалась совершенно беспомощной, локализировать огонь не удавалось. В общем, это страшное бедствие не удалось потушить, и пожар продолжался почти до утра.

Моя мать в эту ночь была одна дома и очень испугалась возможностью возгорания строений на Стрелке. Ведь по воздуху летали мощные потоки пламени и угрожали домам, расположенным на другом берегу реки, которая сыграла спасительную роль, не допустив возгорания. Жители поселка всю ночь сидели на крышах домов и поливали их водой.

В ту ночь отец был в соседнем поселке Лепель и случайно узнал о том, что происходит. Не найдя транспорта он пешком прошел расстояние в 50 километров за шесть часов. В это время еще оставались отдельные очаги огня.

Последствия этого катастрофического бедствия были огромные. Сгорело около 200 домов и дворовых построек. Но, особенно трагичными оказались жертвы. От огня погибло восемь человек, в том числе шестеро детей. А восстановить сожжённое удалось лишь за несколько лет. Это стихийное бедствие жители запомнили до конца дней своих.

ОГРОМНОЕ НАВОДНЕНИЕ

Еще одно потрясающее явление природы произошло в 1931 году. Это было уже на моей памяти. Весной во время весеннего половодья и ледохода на реке разразилось огромное наводнение. Жители прибрежных улиц подобного явления не помнили, хотя весной паводки были ежегодно. В результате образовавшегося затора льда на реке по течению ниже местечка, вода стремительно хлынула по обоим берегам реки, затопив множество домов, расположенных на значительном расстоянии от берега. Вода поднялась на 10 – 12 метров, превратив улицы в сплошные водные потоки. Береговые строения, склады, жилые дома оказались под водой. Все жители были эвакуированы своевременно, чем удалось избежать жертв.

Особенно тяжело наводнение сказалось на районной больнице, которая располагалась на берегу реки. В срочном порядке пришлось эвакуировать больных, которых разместили в центре поселка в помещениях райкома партии и райисполкома, которые оказались недоступны для воды.

На Стрелке, поселке на правой стороне реки, были затоплены все дома, а жители были переправлены в соседние деревни. Затоплены были поля, участки леса, а так же дороги. Высокий уровень воды оставался около недели.

Мне запомнилось как мы, детвора, сколачивали плоты из различных деревянных материалов и по зеркалу воды объезжали окрестности. Интересно было проехать на лодке по улицам местечка и наблюдать последствия этого незабываемого наводнения. Ущерб, причиненный наводнением, был огромный и требовал много времени для восстановления разрушенных строений. Особенно долго после наводнения ремонтировалась больница. Это отразилось на приеме больных в течение нескольких месяцев. Подобное этому наводнению больше не было, хотя поводки были каждый год.

ЕВРЕЙСКОЕ КЛАДБИЩЕ

Очень важную роль в сохранение памяти о наших предках играют захоронения умерших. Надгробия, установленные много лет назад – это одно из важных звеньев связи поколений. В старые времена кладбища тщательно охранялись, памятники ремонтировались, очищались, приводились в должное состояние. Не зря разные антисемиты разрушали надгробия, зная, что этим наносят ущерб живым.

В Бешенковичах до 1960 года захоронение евреев производилось отдельно от христианских кладбищ. До самой войны было такое кладбище на Стрелке, а в послевоенные годы евреи стремились к обособленному захоронению. В 1953 году было отведено два участка, где нашли свой покой усопшие. На одном из таких участков, возле ветлечебницы захоронено двенадцать человек. Там же покоится прах моей матери. Второй участок располагался недалеко от христианского кладбища. Там захоронено шесть евреев, в том числе мой отец.

После Второй мировой войны там, где было многолетнее кладбище, образовалась свалка разрушенных, изуродованных надгробий, заржавевших, разбитых, металлических оград. Участок, расположенный на восточной окраине поселка, зарос бурьяном, мусором, отбросами, щебнем, напоминает многолетнюю городскую свалку. Там «успешно» поработали над могилами немецкие нацисты, которые видели в этом свою цель – разрушить все, что чем-то напоминает еврея. Кладбище существовало много лет. Сюда приходили потомки похороненных, вспоминали своих родных. Сегодня это восстановить невозможно, к тому же в местечке не осталось евреев, а к самому участку давно никто не приходит.

Мой дедушка Мордхе-Бэр захоронен в поселке Стрелка, на опушке леса. После войны на этом месте с разрешения властей, построили дома. Так что, как, будто тех умерших вообще не было на свете. Это «мудрая» политика советской власти.

«На волнах моей памяти. Воспоминания»,
Кармиэль, 2010

Местечки Витебской области

Витебск• Альбрехтово• Бабиновичи• Бабыничи• Баево• Барань• Бегомль• Бешенковичи• Богушевск• Борковичи• Боровуха• Бочейково• Браслав• Бычиха• Верхнедвинск• Ветрино• Видзы• Волколата• Волынцы• Вороничи• Воропаево• Глубокое• Гомель• Городок• Дисна• Добромысли• Докшицы• Дрисвяты• Друя• Дубровно• Дуниловичи• Езерище• Жары• Зябки• Камаи• Камень• Колышки• Копысь• Коханово• Краснолуки• Краснополье• Кубличи• Лепель• Лиозно• Лужки• Лукомль• Лынтупы• Любавичи• Ляды• Миоры• Оболь• Обольцы• Орша• Освея• Осинторф• Островно• Парафьяново• Плисса• Подсвилье• Полоцк• Прозороки• Росица• Россоны• Сенно• Сиротино• Славени• Славное• Слобода• Смольяны• Сокорово• Сураж• Толочин• Труды• Улла• Ушачи• Цураки• Чашники• Черея• Шарковщина• Шумилино• Юховичи• Яновичи

Главная

Новые публикации

Контакты

Фотоальбом

Карта сайта

Витебская область

Могилевская область

Минская область

Гомельская область